говорят со мной, потому что живые не хотели. Отец не говорил со мной, только если нужно было отругать или дать дела. Мама только меня понимала, но отец ее больше любил, чем меня, настолько, что не отпускал ее ни на шаг. А потом мама пропала. С рассвета начали искать, только не нашли нигде. Потом в сторону Гримсберга пошли, отец тогда схватил меня и не пускал на землю, боялся сильно.
– И что с ней случилось?
– Сорвалась с обрыва. Этого самого. Внизу лежала. Все говорили потом, что отец ее довел и от плохой жизни спрыгнула, но у нее шея синяя была и на руках раны. Не верю, что она сама могла, а другие в это поверили. Тогда меня из дома вообще выпускать перестали, отец обезумел, даже привязывал меня к столу, чтобы не выходила. А я все равно сбегала. Грызла веревки и сбегала.
– А как в Гримсберг попала? – Хильд едва сдерживала слезы, боясь выдать дрожь в голосе, потому что знала, какого это. На каждое слово Ан она могла ответить, что знает.
– Не так давно это было, мне тогда 15 едва стукнуло, Аксель как узнал, что отец делал, так помог мне вещи найти теплые, у меня то не было ничего, отец работу бросил тогда, иногда даже есть нечего было, а потом через окно ночью выбралась. Оставила записку отцу, что ушла сама и искать меня не нужно. Аксель лошадь тогда взял, ему не сильно больше лет, чем мне было. Пришлось до самого леса пешком идти, чтобы копыта никто не услышал. Когда деревня кончилась, то мы через лес уже на лошади поехали. Холодно, темно. Я только помню, как схватила его за ребра и к спине прижалась. Отпустить хоть на секундочку страшно было.
– И тебя не искали?
– Искали. Мы по сараям ночевали, соломой грелись. Деньги-то Аксель заработал, пока отцу помогал в кузнице, но жить еще долго надо было. Он себе все испортил тем, что меня вытащил. У него свадьба должна была быть скоро, девушка ждала, самая красивая вокруг. А тут я, маленькая, худощавая и бедная. Его отец тогда так взъелся, что сын ему сорвал планы, что отправил его в город, который начинали строить и не достроили. Решил в наказание навесить дел. А Аксель справился. Мы тогда на восточной границе были, Даргию хотели покорять, а тут вернуться пришлось. С того времени я здесь и живу. Мы живем. Только я уезжала, когда отец снова меня искать решил. Вернулась к весне.
– Я не думала, что все так сложно.
– Сложнее только одной быть. Аксель тут фигура видная, сколько юбок уже вокруг него вилось. Одна надежда, раз он их всех отогнал, то может и для меня найдется место рядом с ним.
– Все может случиться. Но я знаю, что у тебя все будет иначе. Ты будешь счастлива.
– Ты вообще хоть одного счастливого человека знаешь?
– Им станешь ты. А счастье других – проблема других.
– Почему сейчас я тебе верю? – Ан, как показалось, успокоилась и теперь просто смотрела на уже вставшее над горизонтом солнце.
– Потому что я говорю правду. – Хильд подошла, шурша камнями под ногами, чтобы со спины обнять такие одновременно крепкие и хрупкие плечи.
– Спасибо, что разделила со мной сегодня. – сквозь несколько мутных