которому не терпится поскорее покинуть это неприятное место, где ему так неуютно. В какой-то момент я настолько уверился, будто это не мой дом вовсе, что даже собрался встать и уйти. Уйти туда, где находился мой настоящий дом. И тут я вдруг заметил, как стены начали размягчаться, плавиться и, в конце концов, превратились в воду чёрного цвета, которая стала подниматься вверх – всё выше и выше, и приняла облик цунами. Оно нависло надо мной: чёрное чудовище-цунами, и оскалилось в ужасающей улыбке, грозясь вот-вот обрушиться на меня. Мне показалось, что где-то в недрах его бездонной пасти уже барахтается моя Настька. Я вскрикнул и вскочил с дивана, чтобы бежать от цунами. Открыв глаза и осмотревшись, я понял, что всё ещё лежу, и стрелка на часах передвинулась всего лишь на полчаса вперёд – таким коротким был мой кошмар. Лилька всё ещё «мучила» свою скрипку.
Не поднимаясь с дивана, я взял со стола «Дом, построенный для нас» Дмитрия Ольховского – моего любимого писателя, гения из прошлого, который почему-то был малоизвестен в своё время, а в наше – незаслуженно забыт. И сразу каким-то волшебным образом все раздражители и кошмары окружающей реальности исчезли, как если бы вокруг меня вдруг снова выросли надёжные, звуконепроницаемые стены, чтобы хранить и защищать мой покой. Я ещё не дочитал роман, но уже сейчас был уверен в том, что он займёт почётную верхнюю строчку в списке моих любимых книг. Тягучая тоска этой истории, в которой вязли пальцы, переворачивая страницы, пахла горькой смолой отчаяния и безысходностью. «Вот теперь я наконец-то по-настоящему дома», – подумал я с облегчением. Я надеялся, что книга хотя бы ненадолго отвлечёт меня от гнетущих мыслей и ужасающих предположений о причинах Настиного состояния, которые так и лезли мне в голову. И тогда мне будет несложно сдержать своё неуёмное, жгущее меня изнутри желание писать Насте одно сообщение за другим во все соц. сети и мессенджеры, пока она наконец-то не ответит, что с ней всё в порядке. Едва эти утешительные мысли мелькнули в моём сознании, как перед глазами появилась строчка в книге:
«Её апельсиновые волосы топорщились во все стороны, создавая над её головой огненный ореол, как у ангелоподобного существа».
Моё воображение стало снова настойчиво рисовать образ кружащейся на роликах Насти, особенно ярким цветовым акцентом выделяя её растрёпанные ветром пряди, которые она вчера даже не пыталась пригладить и привести в порядок, как делает обычно. Они и вправду были похожи в тот момент на извивающийся медно-красными всполохами огненный ореол. Что разожгло в ней это лихорадочное, неистовое пламя? Мне стало ясно: пока я не пойму, что происходит с Настей, бесполезно пытаться обманывать себя, будто я способен выдержать пытку ожиданием и неизвестностью, а тем временем легко переключаться на какое угодно занятие и продолжать жить как всегда, как ни в чём не бывало. Мне даже показалось, что это было бы предательством по отношению к Насте.
С чего всё началось? С загадочных сообщений, встревоживших Настю не