ладонь. Длинные и красивые пальцы. На запястье выпуклые дорожки вен. Черная трикотажная маска с прорезями для губ и глаз, а поверх черный кожаный ремешок… Три секунды пролетают махом и экран снова возвращается к окну переписки. Фотографии больше нет. Никаких следов о её существовании!
– Ты забыла закрыть дверь?
Испугавшись, я едва не роняю телефон на пол. Блокирую экран, таращусь на вошедшего в квартиру хозяина. Настоящего и единственного хозяина, черт его возьми! В полутьме он кажется ещё больше и выше, чем при свете дня. Марк заглядывает в ванную комнату, а я же стою, как вкопанная, и прижимаю к груди телефон…
Маска, чтобы спрятать лицо. Кожаный ремешок, чтобы связать мои руки… Вероятно, это та самая портупея. Черт, Селин, у тебя потолок сейчас треснет, а ты фантазировать вздумала?
– Хреново, – терпеливо вздыхает Марк, оглядывая повреждение. Он светит фонариком в своем телефоне и в профиль выглядит куда привлекательнее, чем в анфас. Марк поворачивает ко мне голову и смотрит так, словно прочитал эту мою не до конца правдивую мысль. – Не нервничай ты так. Достань сок из холодильника, который открыла вчера, выпей и успокоишься.
– Не нервничаю я вовсе.
– У тебя венка на лбу вздулась. Если ты не злишься, значит нервничаешь. Неприятно, конечно, – смотрит он на пожирневший потолок. – Но не так всё страшно, как ты себе представляешь.
Марк здоровается с двумя мужчинами в рабочих комбинезонах. Те, освещая дорогу большими фонариками, проходят в ванную комнату и ставят под «сиську» несколько железных ведер. Уступаю место мужчине, который сообщил мне об этой «маленькой» аварии, а сама ухожу в гостиную, поймав себя на мысли, что у меня впервые тусуется столько мужиков. Усмехаюсь, достаю из холодильника открытую упаковку виноградного сока и наливаю в бокал. А потом вдруг поворачиваю голову к большому окну… Чтобы увидеть отсюда восьмой этаж, нужно подойти немного ближе…
– Рад, что ты последовала моему совету, – говорит Марк, оперевшись плечом о белоснежный дверной косяк. Его взгляд скользит по мягкому дивану, на котором лежит мой планшет и несколько декоративных подушек. Они мои. Изучив содержимое светлых полок на стене по обе стороны от внушительных размеров плоского телевизора, Марк заключает: – Вижу, ты обжилась. Коллекционируешь свечи? – кивает он на полки.
– Нет. Но мне кажется, что даже, если они не горят, с ними в доме становится теплее и уютнее. Налить тебе чего-нибудь?
– Нет. Сегодня я пью в другой компании, – улыбается он.
Пожимаю плечами. Какого-то черта меня задевают его слова.
– Откуда ты знаешь, что в моем холодильнике есть упаковка сока? – спрашиваю я прямо. – Которую я открыла вчера!
– Думаю, догадаться не сложно, – усмехается он, достав свой сотовый из заднего кармана джинсов, потому что тот издает громкую мелодию. Он отвечает на звонок, а его глаза устремляются к темному экрану телевизора. – Разве у тебя сегодня не было планов? Да, мне пришлось отлучиться. Но я недалеко, – усмехается он. – Ближе,