всплыл давным-давно услышанный мотив, и невидимый хор мощно грянул:
– Эй, баргузин, пошевеливай вал,
Молодцу плыть недалече…
Растерев тело до красноты мягким полотенцем, он почувствовал себя невесомым и осветленным, воспарившим к воротам рая, куда, правда, надо было еще проникнуть. Пропуск нашелся в холодильнике: техасский стрейт бурбон, увесистая фляжка первоклассного первача из кукурузы. Холодный и сладковатый, с ароматом корицы, «техасец» быстро разлился по жилам, согрел и с мастерством импрессиониста принялся раскрашивать мир в яркие краски. Калинкин, накинув халат, сел в широкое кресло с бокалом в руке и бросил взгляд на расстилающуюся за окном зеленую равнину с вкраплениями желтых островков песка. Вдали, у горизонта, белели верхушки далеких гор, владения Большого Вулкана. Скоро он прикоснется к таинствам прекрасного творения природы, а сегодня – виски и сигара, сигара и виски…
Назавтра Петр очнулся от шума хлопающих автомобильных дверей под окном. На часах двенадцать без десяти минут. В комнате царил полумрак, слышались чьи-то шаги в коридоре. Отель жил своей обычной жизнью, постояльцы приезжали и уезжали куда-то, и сонный обитатель «люкса» поневоле включался в привычную круговерть событий и лиц. Вчера он явно перебрал спиртного и с трудом воскресил посиделки в баре с пожилым то ли индейцем, то ли мексиканцем, которого угощал выпивкой и болтал про вулканы и политику. Коварный бурбон ударил по мозгам минут через двадцать уже внизу, за столиком на веранде, а затем все смешалось и разбилось на отдельные эпизоды. Сейчас лицо собеседника выплывало из памяти как кадры хроники: загорелая оливковая кожа, седые усы и шевелюра, улыбка щербатого рта. Остальное он помнил плохо, даже имя забыл – вроде, Джо, а может, Джек. Когда еще контролировал себя, оказался в компании молодых мужчин и девушек, где представился специалистом-вулканологом. Бокалы с напитками, диспуты ни о чем, музыка и женский смех, а далее – неотчетливо, смутно до омерзения…
Убедившись, что бочка на месте, Петр с трудом дошаркал до холодильника, достал банку пива и выпил ее в три глотка. Перед тем, как взять вторую, автоматически бросил взгляд на бутылку виски: почти пуста… Хоть голова и трещала от боли, Петр вспомнил, что вчера принял на грудь не более трети перед тем, как спуститься в бар. Значит, либо он в беспамятстве потом пил один в номере, либо кто-то составил ему компанию. Скверно… Страшная догадка, пробив его полупьяные мозги, мобилизовала на поиски ключа от портативного сейфа. К счастью, вскоре злосчастный ключ нашелся в кармане чемодана: документы, банковские карты и деньги оказались на месте. От сердца отлегло! Ложная тревога в душе органично преобразовалась в маленькое ликование, которое не грех достойно отметить. Калинкин снова приложился к бутылке – не пропадать же добру… И в точку: боль в затылке мягко отлетела куда-то вверх, к потолку, да