ей сумку с ключами.
– При такой колымаге всегда должны быть ключи и трос буксировочный – он кивнул на девятку.
– Я теперь тоже буду с ключами летать – Лена улыбнулась и взяла у него сумку. Она несколько минут хлопотала над мотором и затем, вытерев пот рукавом комбинезона, сказала:
– Должен завестись. Мне до Петровки дотянуть, там у нас аэроклуб. Мы по выходным летаем. Здесь по прямой километров двадцать. Пятнадцать минут лета…
Она уперлась в металлическую трубу дельталета и, обернувшись, крикнула Никите:
– Помоги выкатить на трассу. И посмотри, если машина будет ехать, тормозни ее. Пока я не взлечу.
Никита послушно уперся в дельталет. Выкатив аппарат на трассу, девушка села в кресло. Машин на не было. Двигатель мощно взревел. Никиту обдало сильной струей воздуха. Лена обернулась и помахала ему рукой. Дельталет начал разбег. Скоро он оторвался от земли и, заложив крутой вираж, взял курс на север. Еще секунда, и дельталет исчез за верхушками елок, так красиво украшенными молодыми шишками. Никита стоял неподвижно, как завороженный. Он закрыл глаза, открыл. Затем снова закрыл и открыл. Потом ущипнул себя за щеку. Ему показалось, что это был сон.
Он постоял еще минуту и затем закурил. Лицо девушки, такое открытое, громадные голубые глаза. Рыжие волосы до плеч. И улыбка. Хрупкая, почти ребенок… И этот аппарат… Никита вспоминал все это как приятный сон. Затягиваясь, он еще и еще вспоминал, как Лена улыбается, какой у нее милый голос. И эта рыжая шевелюра на голове… Он курил, как-то странно улыбаясь, вспоминая лицо незнакомки.
Внезапно он со злостью бросил окурок на землю.
– Вот идиот! А телефон? Почему он не спросил у нее телефон? Как теперь ее найти?
Никита повернулся и быстро пошел к машине. Хлопнув со злостью дверью, он рванул с места. Всю оставшуюся дорогу он ругал себя последними словами. Как он мог не взять у девушки номер телефона? И как теперь её найти?
Утром следующего дня Никита сидел на совещании у грымзы. Та поносила всех на чем свет стоит за невыполнение плана по продаже йогуртов. Когда очередь дошла до него, Никита засунул руку в карман брюк и скрутил там фигу.
– Скворцов! Почему Немцовский район перестал кушать наши йогурты? Все объявили голодовку или, может быть, вы престали работать? А кто не работает…
– Тот ест – Никита встал, продолжая держать руку в кармане, – кто не работает – тот ест. Это в комедии Гайдая… помните? Ну… Шурик, громила этот, что на пятнадцать суток угодил?
Все засмеялись. А Наталья Геннадьевна, нахмурив брови, строго взглянула на Никиту.
– Скворцов! В этом месяце ты без премиальных! Поздравляю! – она с ехидцей посмотрела на Никиту.
– Я уже привык к вашему покровительству – Никита продолжал сжимать фигу в кармане.
– Да… И еще в Петровку в воскресенье надо поехать… опять план не выполняется – она с победным видом взглянула на Никиту.
Никита засунул вторую руку в карман и скрутил там еще одну фигу.
– Как скажете… Я давно заметил,