Пока временную делают. А потом нормальную возведут попутно.
– Хм, да. Армия уже не та верно?
– То что от неё осталось. Два года войны и карантина, какую хочешь страну поставят на колени. Я раньше, всё хотел переехать. Наймитом податься. Перспективы сапёра, они знаешь ли безграничные. Военных конфликтов давно нет. Коммандировки на ближний восток мои закончились ещё тринадцать лет назад. Я самый огонь был. Молодой. Затосковал даже. Работы почти не было для меня. Так лишь, совсем молодых учить уму разуму.
– Так тебе сейчас сколько Яр?
– Тридцать семь.
– Семья дети?
– И семья и дети. Двое. Мальчик, девочка. Год назад из службы попёрли.
– Не может такого быть. Профессия актуальная.
– Может-может. Я здесь внутри сначала, а потом на Северо-западной стене пару первых лет служил, пока заварушка была. Единственная отрада. А потом был уволен, когда наш нетрезвый полковник подорвался там, где я по приказу заминировал подступы с внутренней стороны. С тех пор, уже полгода безработный.
– Устроиться обратно не пробовал? На другую часть. Стена большая. Ценные кадры нужны везде.
– Нет. У меня отпуск был. Уже хотел вернуться, как вдруг ты на меня вышел.
– Так ты стал по сути вольным наёмником Яр.
– Как и ты Златозар.
– Я не наёмник. У меня здесь дело есть.
– Так у меня тоже, – он заулыбался. – Просто мы деловые люди.
Последнее он сказал таким комическим тоном, что мы чуть не засмеялись беззвучно в кулаки, и засмеялись бы, если бы не…
– Контакт, – сказал я очень тихо, как вдруг встал как вкопанный, остановил его рукой и мы присели на одной колено в изготовку.
– Ничего не вижу, – сквозь темноту, попытался что-то увидеть Яр.
– На одиннадцать часов, силуэты. Отходи пока за ту нишу в сквере. Я за тобой сейчас приду.
– Добро, – низко-низко пригибаясь, тихо ушёл мой спутник.
Я приник к оптике ещё раз. Высококонтрастный, четырёх-кратный оптический прицел явил мне трёх человек. Один стоял на белой красивой лоджии второго этажа и спускал что-то в мешках своим подельникам, стоящим внизу. Чуть вдалеке от них, правее уже обозначились первые любопытствующие. Видимо они немного были шумнее, чем нужно быть ночью.
Я приподнялся и посеменил к Яру, залёгшему в оборонительную позицию, чтобы меня прикрыть. Сквер хоть и был заросший, но хорошо просматривался во все стороны. Приди кто сюда, мы бы сразу заметили.
– Кто там не спит? – спросил Яр.
– Мародёрка.
– Так ночью не ходят же.
– Так обычные люди нет. А разведка только ночью и ходит по долгу службы. Ну и мародёры тоже, они самые бесстрашные.
– Скорее самые отмороженные.
– Тоже верно. Пошли, обойдём по кругу правее. Там сейчас к ним в гости придут. Глянем что да как вообще. Если начнётся заварушка, обогнём ещё большим кругом, нам ночные встречи ни к чему.
– Согласен.
Мы