закручивается воронкой. Аиртон делает было шаг к месту прорыва, но Фафф останавливает при помощи телекинеза, отталкивает. Пусть на Аиртона воздействовать он не может, зато может воздействовать на бронекостюм.
– Мне нужно туда, – говорит пустотник, – пропусти.
Фафф подаётся вперёд, отвечает с жаром:
– Действовать, понимаешь ты, всей нашей расе нужно действовать! Тактика идеального СиП, когда вперёд, вперёд, и только вперёд!
– Пропусти, слышишь! – Аиртон пытается применить контрзаклинание, но Фафф без труда парирует, отталкивает ещё дальше назад.
– Концентратор, нейтрализация Салмы – всё это меры временные, – продолжает он, – действия со стороны спокойствия, а не силы. А нужна сила, понимаешь ты, сила, иначе погибнет не только раса – погибнет всё!
За спиной Фаффа уже не воронка – настоящий мусорный вал, обрушивается на магов, влечёт за собой, и катится, катится, катится из бесконечности в бесконечность…
Проснулся Аиртон в липком поту, со свёрнутым в жгут одеялом в руках. Картины сна по-прежнему стояли перед глазами ярко, а слова, сказанные Фаффом, звучали громко. Борясь со всем этим, отгоняя, пустотник поднялся, оделся, направился в главный зал.
Впечатлений за последнюю декаду было много, и располагались в мозгу не в хронологическом, а в каком-то странном порядке. Нифея сообщила о том, что покончил с собой Максим – в обход ментального знака, в обход универсального помощника – спрашивала глухим, не своим голосом, как такое возможно. Ещё более невероятными были новости от матери: в день осеннего равноденствия совершено нападение на Советград. Группа людей, называющих себя то ли чокнутыми, то ли безумными, была остановлена только на уровне Второго круга. И это, похоже, не Движение, не обычные отступники, а нечто новое. В следующем сообщении мать добавила, что в той схватке погиб Фотий, его отец. Аиртон попытался найти в себе хоть какой-нибудь отклик, нащупать чувство, но нет, не нашёл. Вместо отклика была пустота, слепое пятно, и не сам ли Фотий тому причиной, не его ли наследственность? А ещё Фафф, былой напарник, что продолжал и продолжал преследовать во снах. Словно бы переплетаясь, дополняя одна другую, три этих смерти образовывали некий узор, вот только смысл его как оставался, так и продолжал оставаться для Аиртона недоступным.
Транспортная линия в постоянном движении, постоянной работе, независимо от времени суток. Соответственно, в постоянной работе и Универсал – следит, контролирует. Этой ночью к ним присоединяется и Аиртон, хотя ночь обычно использует для сна, а не для работы. Поставив метку на экране обозревателя, говорит:
– Не нравится мне этот участок цепи, какое-то странное поведение.
– Да, – соглашается Универсал после секунды анализа, – несоответствие есть. Выслать ремонтных големов?
– Не уверен, что справятся, – качает головой Аиртон, – тут надо руками, а не манипуляторами.
Фигура речи, но схватывает Универсал тут же:
– То есть желаешь отправиться сам? Предупреждение: не рекомендовал бы. Причина: в настоящий момент