Визгликов.
– Шляпа.
– Да я вижу, что не ведро. Ты чего теперь так ходить будешь или нам новую форму выдали?
– Нет, на фотосессию пригласили.
– Лучше бы тебя замуж пригласили.
– Вам не надоело?
– Нет! – рявкнул чем-то недовольный Визгликов и скрылся за стеклянной перегородкой.
У Польской на столе зазвонил телефон, и она, стянув шляпу с головы, аккуратно повесила её на вешалку.
– Я слушаю.
– Здравствуйте. Это отец Марины Ефремовой. Мне ваш телефон дала Яна. Я отец пропавшей. Вы сегодня вроде как должны к нам приехать.
– Что-то случилось? Есть новости?
– Нет. Просто не хочу при жене говорить, боюсь её расстроить. Понимаете, когда мы были тогда там, то там начали пропадать девушки. От тринадцати до семнадцати лет.
– А там это где? – поинтересовалась Глаша.
– Город под названием Южный. Мы там дамбу проектировали. И я узнал о том масштабном происшествии, потому что для города открытие дамбы было целое событие и, конечно, вся верхушка приехала бы и пресса, а тут такое. Я тогда за Маришку сильно испугался, а тут как раз жена говорит, что надо бы в Питер поехать, квартиру подготовить и путёвки на отдых сообразить. Я только рад был.
– Подождите, подождите, – Глаша закусила губу, – давайте по порядку. Что за масштабное происшествие?
– Я же говорю, – мужчина закашлялся, – девушки стали пропадать. Трое. И Мариша очень сильно после этого изменилась.
– А почему вы считаете, что ваша дочь замкнулась именно из-за этих событий. Тем более, вы говорите, что мало кто знал о происходящем.
– С ней девочка одна дружила, Ларисой, – мужчина помолчал, – так вот она была одной из трёх пропавших. Они накануне отъезда повздорили, а за несколько дней до того, как мои уехали, Лариса пропала. Её мать бегала как безумная, я её прекрасно понимаю, она стучала во все двери, бесконечно просила Марину вспомнить, о чём они говорили. Она просто вымотала мою дочь, и я думаю это послужило развитию тяжёлой депрессии, это нам психолог так потом сказал. Ну, до встречи. – буквально на полуслове мужчина оборвал разговор и повесил трубку.
– А как бы было хорошо, если бы люди не боялись близким рассказывать правду. – повесив трубку, проговорила Глаша и глянула на спешащего на выход Визгликова. – Правда, Станислав Михайлович?
– Польская, ты меня пугаешь. Это, кстати, чистая правда. И если ты завтра придёшь в костюме космонавта, то я поспособствую твоему трудоустройству в космические войска. Благо у нас там всё настолько хорошо, что даже тебе развалить не удастся.
– Я высоты боюсь. – крикнула Глафира в спину исчезающему в пролётах лестницы Стасу. – Южный, Южный, – задумчиво проговорила девушка и, быстро написав запрос о делах давнопрошедших дней, отправила его в следственный комитет города Южный.
Несколько секунд подумав, Глафира вспомнила свой последний разговор с Кириллом, когда по неизвестной ей причине сказала, что тот утомляет её ухаживаниями. И с тех