Ёлка, пряники, подарки. Чудесные истории под Новый год. Ульф Нильсон

сказала:

      – Хм. А что, если…

      Было первое воскресенье адвента, до Рождества ещё далеко. Мы со старшей сестрой сидели и ждали. Мне тогда было пять лет, а сестре – восемь. Она всё на свете знает!

      Но сегодня я оказалась умнее сестры. Мне кое-что пришло в голову. Я пропела:

      – Не думай, что праздник настанет, коль не поторопишь его… – и потащила сестру за собой в гостиную.

      Папа сидел на диване и читал газету, а по радио говорил какой-то дяденька. За окном было хмуро, шёл дождь. На столике перед диваном стояла подставка с четырьмя адвентовскими свечами, но горела только одна.

      – Надо просто зажечь все четыре сразу, – сказала я. – Тогда и Рождество настанет быстрее!

      Сестра рассмеялась.

      – Думаешь, ничего не выйдет? – спросила я.

      Сестра ехидно ответила:

      – Конечно не выйдет!

      Как будто она тут самая умная. Я разозлилась:

      – А ты пробовала?

      Сестра прикусила губу и задумалась. Дождь припустил сильнее, застучал в окно. Дяденька по радио сказал: «И мы станем ждать, когда воссияет свет». Да он же пастор и произносит проповедь. Я задумалась, что это за свет, который воссияет. Какая-нибудь особенно яркая звезда? Или Христос, потому что пастор часто говорит про него?

      – Ты пробовала? – повторила я.

      Сестра помотала головой. И пожала плечами:

      – Ждать, ждать… – буркнула она и с шорохом встряхнула спичечный коробок. – Пап, а можно зажечь ещё одну свечу?

      – Вообще-то, так не принято, но… А ладно, зажгу вам ещё одну.

      И вот загорелась вторая свечка! Пора прибрать и украсить комнату к Рождеству. Мы с сестрой взялись за дело, а когда закончили, то поставили на окно арку с электрическими свечками и включили её в розетку. Рождество стало гораздо ближе, и мы скотчем приклеили на стену рождественский календарь с окошками, который тоже называется адвентом.

      – Ну что, открываем? – спросила я.

      Сестра кивнула. Руки у меня дрожали, как будто мы собирались совершить преступление против всех законов мира.

      Но мы всё-таки открыли окошечки «1», «2», «3» и «4». Быстро, одно за другим. В окошечке под цифрой «4» были две свечки. Второе воскресенье адвента.

      Мы с сестрой не знали, как надо правильно ждать Рождество. Может, календарь подскажет?

      В окошечке под цифрой «5» не нашлось ничего интересного, зато в следующем был нарисован старый епископ в красном плаще и круглой шапке. Над картинкой было написано «Святой Николай» (Санта-Клаус). Так это он приносит подарки?

      Мы спросили у папы, и он рассказал, что святой Николай первым начал раздавать подарки – как сейчас Санта-Клаус. Он был епископом и помогал людям, которым жилось нелегко. Клал золото в мешочки и подбрасывал им в окно, пока они спали. День его памяти и есть 6 декабря[2].

      В окошечке под цифрой «7» был нарисован снеговик. Но на улице идёт дождь – как тут снеговика слепишь?

      В окошечке «8» двое ребят пекли пряники. Пряничного теста у нас не было, но мы порылись в кухонном шкафчике и нашли формочки для печенья и пару бисквитных коржей. И формочками вырезали двух человечков – в штанах и юбочке.

      Я спросила:

      – Почему вообще бывает Рождество?

      Сестра не ответила.

      – Не знаешь? Почему Рождество бывает? – допытывалась я.

      – Потому что вот было темно, а потом стал свет.

      Бисквитный поросёнок у нас вышел лучше всего, хотя, когда мы его достали из формочки, он чуть не раскрошился. Я постояла, держа поросёнка в руках. Что-то пока Рождеством не очень пахнет…

      Нечего сидеть сложа руки. Мы отправились к папе и попросили зажечь третью свечу.

      Наконец-то дело пошло! Мы быстро добрались до окошечка «13», и перед нами явилась Люсия[3] в короне из свечек. И везде свет – свет, идущий на смену тьме.

      И Люсия, и вся её свита были в длинных белых одеяниях.

      – А почему они в белом? А не в красном, как Санта-Клаус? – спросила я.