помочь и посоветовать. Этак ко мне полгорода с визитами явится, как я потом оправдаюсь? Так, свое почтение и желание оказать поддержку изъявили портниха, жена пекаря, жена бакалейщика, еще чьи-то жены, будто мужчин на Звонца не водилось, и ведьма. Последнюю я запомнила только потому, что она, войдя, не стала заверять о своем ко мне расположении.
– Чаю? – вместо приветствия проговорила полноватая, но эффектная темно-рыжая мадам.
– Очень вряд ли. Я даже не знаю или он у меня есть.
– У меня есть, – заявила гостья, сверкнув шальными желто-зелеными глазами, и добыла из сумочки мешочка емкость, похожую на термос.
Вот после этого я и поняла, что она ведьма. А еще после чашки (добыла прямо из одного из чемоданов) невероятного ароматного сбора, от которого разом сил прибыло. Сидели мы все на тех же чемоданах.
– Тоже советы давать будете? – поинтересовалась я, опираясь на опыт общения с предыдущими визитерами.
– А вам надо?
– Пока нет.
– Ну вот понадобится, тогда и спросите.
Уходя, она сообщила, что термос, как станет не нужен, а желание пообщаться появится, можно вернуть в дом напротив, тот, что с зеленой крышей. И входную дверь предложила запирать хотя бы на щеколду.
Единственный совет (!) за последние несколько часов, которому я тут же последовала, и гости сразу закончились.
2.6
Задний двор меня потряс. Было что-то инфернальное в колышущихся в сумерках простынях. Мягко отсвечивал полог, тот что “от дождя и согревающий”. Так и не прекратившийся дождь шелестел где-то поверх и пускал по энергетической завесе круги сполохов. Я будто на дне пруда сидела. Рыбой. Вяло шевелила плавниками и рот открывала беззвучно…
…потому что у меня здесь нет голоса, и потому что от меня к тому, кто говорит, тянутся призрачные нити. Они становятся плотнее, я начинаю разбирать слова, но по-прежнему не могу говорить. Мне приказывают, и я подчиняюсь. Открываю рот и беззвучно…
Очнулась, сидя на полу спиной к двери внутри лавки. Сердце билось в горле. Никогда прежде это не приходило до того, как я усну.
Сейчас бы чаю. Того, что Бальца заваривала.
На задний двор можно было пройти узким коридором, нырнув в дверцу под лестницей, которую я сразу приняла за кладовку. А глубже за прилавком обнаружилась еще одна комната, тоже почти без пыли. Там был диван, кресло, чайный столик и пустой стеллаж со стеклянной витриной. И комодик, где обитал сервиз и чайник. Комната для постоянных клиентов? Да какая разница…
А ничего такой диван, приятный, посижу здесь немнож…
Грохот в дверь был такой, что я вскочила раньше, чем проснулась. И наверное поэтому в панике не вписалась в дверной проем, а в косяк – вписалась. Бровью. Кожу ссадила до крови. Если будет синяк, даже попенять не на кого теперь – Огаста-то нет. Стол обошла с опаской – а вдруг боднет или ножку подставит. Мебель бывает очень коварна, когда не с той ноги встал, а у меня и выбора никогда толком нет.
Над засовом на двери имелась цепочка, позволяющая дверь открыть