голове все перемешалось, столько раз мы сворачивали, пока не вышли наружу, оказавшись у храмового комплекса, прямо напротив посыпанной серым гравием дорожки, ведущей к крыльцу в три широкие ступени и огромными двустворчатыми дверями. Эти огромные двери отворялись не часто, только по значительным событиям. Для прочих обычных дней существовали еще одни, повторяющие первые формой и врезанные в них, как кукла-матрешка. Дверь в двери.
Светна пропустила меня вперед. Пока шли, она поджимала губы и всей поверхностью лица выражала недовольство скоростью моего передвижения. А у меня просто чулок в ботинке съехал и пятку натер. Теперь я хромала на обе ноги. Равно как мои познания в божественной иерархии. Вот этот тип в балахоне, венчающий храм, с жутковатой косой в одной руке и вытянутой и повернутой ладонью вниз другой – Пастырь. Белая птица у него на плече, помесь стервятника и ворона – Ловец душ. Есть еще Отец. А вместе они – Изначальный Свет. Ничего не напоминает? Как шахматы. Фигуры одинаковые, если папу с мамой в расчет не брать, только выкрашены иначе.
Невероятно огромный слепяще белый гулкий зал. Высокий белый свод, скрытый в жемчужном сияющем мареве. Почти в конце – грубо обтесанный кусок белого камня, а на нем – обломок, похожий на кусок лезвия гигантской косы. Это какое-то чародейство, не иначе, потому что как объяснить, что я, стоя почти на пороге зала, так подробно видела алтарь, над которым мощно и ровно пульсировал сгусток света, будто гигантская шаровая молния. За ним угадывались абрисы пафосного трона, тоже белого. На светлом мраморном полу распростер крылья огневран. Мозаика была выполнена так искусно, что плотные белые перья с тлеющей кромкой, казались настоящими. Искры поднимались вверх и таяли. Серпы крыльев кончиками касались алтарного камня, глаз мозаичной птицы в центре зала смотрелся алой раной.
– Это та, о которой просили? – прошелестел голос. Служитель был в белом и терялся на фоне всего остального, хотя стоял довольно близко.
– Да, – ответили за моей спиной, я обернулась и обнаружила, что светны Левин нет, а есть инквизитор, который меня допрашивал, и мой личный надзиратель.
Подкрался мрачной тенью. Молча потребовал ему трость отдать и глазами на алый круг указал. Всем бы такие выразительные лица – в словах бы вообще нужды не было. Или просто наше взаимонепонимание на новый уровень вышло?
Меня хватило ровно на один шаг, дальше под ногами начинались мощные птичьи лапищи с хищно загнутыми алыми на концах когтями. Я замерла, но чья-то рука подтолкнула в спину. Сердце трепыхнулось, источник над алтарем брызнул светом, распадаясь на вращающиеся кольцом золотые знаки, я ясно увидела пустующий белый трон, и мир словно выцвел.
Я, совершенно одна, стояла в том же месте и в таком же зале, только вместо белого был черный. Черные стены, черный грубо обтесанный каменный алтарь, темный источник над ним, и на полу – черный ворон с серпами крыльев и огневеющими по краю мозаичными перьями. Сгусток мрака над алтарем выгнулся аркой и сквозь нее с серой ленты дороги…
…на серую после недавнего дождя ленту дороги шагнул долговязый