Утёс – а теперь мы понимаем, что это был он – сел рядом с сестрой. Было видно, что она не дышала. Аккуратно и быстро, левой рукой, он приподнял её, выпрямил сломанную ногу. Затем наклонил свое лицо к лицу сестры и что-то прошептал. Потом посмотрел мне в глаза и сказал: «Вера сильно испугалась, упала и сломала ногу. Но мы её вылечим. Она будет здорова». Сестрёнка начала спокойно дышать, будто спит. Даже я понял, что перелом ужасный: торчала кость чуть ниже колена, крови почти не было. Но я знал, что всё будет хорошо.
Утёс достал какую-то, как мне тогда показалось, ткань, размером с женский платок, с переливами от тёмно-синего до бордового цвета, и обмотал этой тканью ногу сестры. Я услышал тихий звон, похожий на звук детского колокольчика. А он положил одну руку на лоб моей сестре, другую – на сломанную ногу и опять начал что-то говорить. Родители просто стояли и смотрели, не шевелясь, как будто спали с открытыми глазами.
Через пару минут Утёс снял платок. На ноге сестры не осталось даже капли крови или шрама. Она открыла глаза, улыбнулась, спокойно встала и пошла к речке, сказав, что хочет водички попить. А Утёс положил мне руку на макушку и произнес:
– Меня называют дядя Утёс. Саша, у тебя всё будет хорошо. И у твоих родных тоже. Вера ничего помнить не будет. А вот твои папа и мама будут помнить всё совсем по-другому. Так надо. Иначе нельзя. А мы с тобой ещё, возможно, увидимся».
Тут он встал, улыбнулся, отошёл на два шага и исчез. Реально исчез, Юрий, прямо на моих глазах. Мама и папа пришли в себя через несколько секунд. Вера уже возвращалась с речки вприпрыжку и весело напевала песенку.
Родители бросились к ней, стали осматривать её ногу. Мама заплакала. Когда возвращались в Магадан, отец тихо спросил: видел ли я, как дядя вылечил Вере ножку? Я ответил, что да, видел.
Дальше всё просто. Отец поделился этим случаем со своим другом. Тот служил в Магаданском УКГБ и уговорил «на всякий случай» дать официальные показания под протокол, потому как их контора и другие специальные организации вплотную интересуются этим Старцем Утёсом и всем, что с ним связано.
Версия, которую озвучили в КГБ мои родители, была та, что сейчас официальная – с почти оторванной ногой и полной потерей крови. Её я Мракову и озвучил. Не хотел до встречи с вами кому-то рассказывать, что это видели только мои родители, а в самом деле всё было так, как я вам изложил. И теперь я понимаю, для чего Утёс «показал» моим родителям такую ужасную картину. Ведь никто не поверит в то, что за несколько минут в таёжных условиях какой-то дядя просто «приклеил» на место почти оторванную ногу – да так, что ни один рентген и лучшие хирурги и следов этой операции не нашли. Такого не могло быть, вот и всё! Значит, померещилось – либо глюки, либо гипноз. С этим и жили. Отец до конца своих дней был убеждён, что то, что он видел тогда в 1975 году – правда. Мама, слава Богу, жива. Ходит по воскресеньям в храм молиться за здравие этого самого Утёса.
Ну и теперь, Юрий, ещё пара штрихов к рассказу, чтобы дорисовать полную картину моего