сегодня будто извещает о скором апокалипсисе.
Наткнувшись на темный взгляд Лунина, опускаю глаза. Один всадник уже прискакал. А другие мчатся ему на подмогу.
Телефон все звонит, а я как завороженная смотрю на номер, на который несколько минут назад не могла дозвониться.
– Это меня? – то ли спрашивает, то ли утверждает аферист. Шагнув ко мне почти вплотную, забирает из рук трубку. Невзначай касается пальцами моей ладони. Вздрагиваю от неожиданности, а он как ни в чем не бывало подносит мой айфон к уху и четко, будто в армии, рапортует: – Так точно, бать. Сейчас выхожу…
– Ну пока, – пожимает руку Мельникову. И даже прислоняется щекой к потному фейсу нашего полковника.
– Серому привет передавай. Извини, что так получилось. Сам видишь, с кем приходится работать, – словно извиняется тот.
– Бывает, – морщится недовольно Лунин и, повернувшись ко мне, приказывает: – Проводи меня, девочка.
И телефон не отдает, зараза!
– Вы свободны, Надежда Владимировна, – с улыбочкой кивает мне Мельников.
– Ага, спасибо, – мямлю я растерянно. И тотчас же моя рука оказывается в стальном захвате медвежьей лапищи Лунина.
Высокий крепкий мужчина тянет меня за собой. Еле поспеваю за ним.
«Ну ничего, – думаю, ковыляя рядом на высоких каблучищах. – Сейчас на улицу выйду. Телефон заберу. И домой. Домой! К борщу и родному дивану».
Витю, конечно, через час отпустят. Никто не станет с ним ссориться. Поэтому вечером наверняка придет. Разговаривать. Долги свои требовать. Только мне уже безразлично. Умерло все в душе. И навряд ли воскреснет.
– А вот и мои, – улыбается Лунин, довольно оглядывая припаркованный у входа черный внедорожник с тонированными стеклами.
– До свидания, – выпаливаю, набравшись смелости. Дергаю рукой, пытаясь избавиться от странного плена, но все бесполезно. Мой мучитель лишь посмеивается весело.
– А, кстати, держи, – протягивает мне трубку. И как только та оказывается в моих руках, подхватывает меня под мышку, будто куклу пластмассовую.
Охнув, лечу по воздуху.
– Отпустите! Что вы делаете? Я вам не игрушка какая-то! – пытаюсь вырваться из крепкого захвата. Вот только мои крики ни на кого не действуют. Прохожие поглядывают с интересом. Кто-то даже снимает на сотовый. А Лунин, держа меня одной рукой, второй быстро открывает заднюю дверцу Рэнджа.
И закинув меня в машину, сам плюхается рядом.
– Ты совсем сдурел, Асисяй? – строго интересуется человек в камуфляже, сидящий рядом с водителем.
А другой, ну точно брат-близнец моего похитителя, лишь улыбается во все тридцать два.
– Это Надежда. Моя личная медсестра, бать, – роняет Лунин хрипло. – Меня вырубает периодически. Боюсь, до аэродрома не дотяну. А девушка меня лечит…
– Нееет! – кричу в голос. – Я этого типа впервые вижу.
– Так уж и впервые, Надюш, – весело усмехается он, обнимая меня за плечи и медвежьей хваткой впечатывая в жесткое накачанное