и считать сколько влезет. У тебя будет собственный кабинет.
Перттиля выпрямился и оперся о спинку стула. До этого он сидел на самом его краешке.
– Все предусмотрено. Твой кабинет будет на первом этаже. В маленькой комнате за стеллажом уборщика. Ты сможешь даже закрыть дверь. Вот тебе блокнот и калькулятор. Внутренняя сеть тебе не нужна. Твоя задача – оценить влияние инфляции 2011 года на страховые премии 2012-го. Все данные у тебя на столе. Если не ошибаюсь, там примерно шестьдесят папок.
– Это совершенно не разумно, – сказал я. – Сейчас 2020-й. К тому же все это уже давно подсчитано, когда мы определяли размер страховых премий для того года…
– Тогда посчитай еще раз. И проверь, чтобы все было как надо. Тебе такое нравится. Тебе нравится математика. Ты такое любишь. Ты любишь математику.
– Разумеется, я люблю математику…
– Но ты не любишь коллектив. Ты не любишь нашу открытость, нашу способность к диалогу, наше общение, наше стремление открываться друг другу и исследовать наши эмоции. Ты слишком замкнут в себе, тебе не хватает гибкости, и ты нам не доверяешь. Тебе не нравится то, что я тебе предлагаю?
– Я не…
– Вот именно. Ты – «не». Так что… – ерттиля протянул мне лист бумаги. – Вот тебе другой вариант.
Я быстро прочитал бумагу. Раздражение и досада покинули меня. Я был поражен. Я был в ярости. Посмотрел на Перттиля:
– Ты хочешь, чтобы я подал заявление об уходе?
Он снова улыбнулся. Улыбка была почти такой же, как в начале нашего разговора, только теперь из нее исчез даже намек на теплоту, которая, возможно, присутствовала в ней за секунду до этого.
– Вопрос в том, чего хочешь ты, – сказал он. – Я хочу помочь тебе и предложить другой путь.
– То есть или я буду заниматься бесполезными расчетами, или участвовать в любительских сеансах психотерапии, которые мешают серьезному математическому мышлению? Первое бессмысленно. Второе ведет к дезорганизации, хаосу и краху.
– Всегда есть третий вариант, – сказал Перттиля и кивнул в направлении листа бумаги.
– Точность требует точности, – сказал я, услышав в своем голосе дрожь. Кровь у меня кипела. – Нельзя достичь абсолютной точности в матрицах корреляции методом Конмари. Я не могу быть частью команды, чья высшая цель – уик-энд с изготовлением суши.
– Для тебя есть маленький кабинет на первом этаже.
Я покачал головой.
– Нет, – сказал я. – Это просто неразумно. Я хочу, чтобы все было разумно. Я хочу действовать разумно. А это соглашение… В нем сказано, что в случае увольнения я добровольно отказываюсь от выплаты полугодовой зарплаты, которая мне полагается, и что увольняюсь я немедленно.
– Потому что ты уходишь по собственному желанию, – сказал Перттиля, снова включив свой мягкий голос – наверное, ему нравилось, как он звучит. – Если хочешь остаться с нами, на нашем этаже… Завтра утром у нас трехчасовой семинар по трансцендентной медитации, который проведет выдающийся…
– Дай