всего три. Немного подумав, выбираю черное длиной до колена. Оно совсем приличное, не считая открытой спины, но и там вырез заканчивается выше поясницы.
Марина косит на меня взглядом, подкрашивая глаза.
– Отличный выбор, – говорит она.
Сама подруга в коротком, полностью расшитом золотистыми пайетками платье.
Смотрю на себя в зеркало. Ого, какой жалкий вид. Тушь осыпалась под глаза, и теперь я как панда. Очень бледная и несчастная панда с растрепанными от прижимания к пыльным полкам волосами.
Я крашу глаза ярко, а губы – нюдовой помадой, чтобы не выглядеть как шлюха. Наскоро выпрямляю волосы утюжком.
“Не такая” – всплывает в памяти обидное. А что эти двое вообще имели в виду? Да, не такая, как их привычные шлюшки, которые на все готовы ради денег и их твердых прессов.
***
Клуб встречает нас яркими неоновыми огнями и слышными даже на улице густыми басами. Не очень люблю такие места, но Маринка регулярно меня в них таскает.
– Нас ждут, – высокомерно заявляет Марина охраннику, и, к моему удивлению, нас быстро пропускают.
Внутри еще громче. Так громко, что музыка вибрациями проходит по телу. Мы спускаемся по лестнице так быстро, что я едва умудряюсь не упасть. Марина словно забывает о моем существовании прямо на пороге и спешит куда-то по своим делам.
Я стараюсь держаться подальше от танцпола, который битком набит извивающимися и конвульсирующими пьяными и обкуренными телами. Заказываю на баре стакан апельсинового сока из пакета и устраиваюсь на высоком стуле.
Меня врезает в барную стойку почти сразу же, да так сильно, что ребра трещат. Сок проливается на стойку и на платье. Какой-то парень со всей дури влетел в мою спину и прямо по ней и сползает на пол.
Я одной рукой придерживаю отбитый бок, а другой роюсь в сумке в поиске бумажных салфеток, когда чьи-то сильные руки хватают этого парня за грудки и швыряют в сторону танцпола.
– Ты на кого батон крошить решил, мудак недоделанный? – слышу я знакомый глубокий голос и холодею изнутри. – Я тебе сейчас башку оторву и ее же оттрахаю.
– Лекс, уйди, – рычит второй не менее знакомый голос. – Сюда иди, да? Эй ты, сюда я сказал!
Я с ужасом наблюдаю, как Лекс разворачивает явно дезориентированного парня спиной к себе и толкает его вперед, а Феллини тут же встречает его ударом колена под дых. Бедолага сползает на колени и скорчивается в нелепой позе.
В следующий момент клуб наполняется таким ором, что даже заглушается бьющая по мозгам музыка. Толпа парней несется к танцполу, расталкивая всех на своем пути. Их человек пять или семь. Я вжимаюсь в стойку, чтобы меня не снесли. Не знаю, куда деться.
– Вы че, суки борзые, охуели? – орет один из подбежавших и с размаху бросает хук в Феллини.
Тот пригибается резко, уходит от удара, бьет в солнечное сплетение несколько раз, удерживая в захвате руку нападающего, хлестко и жестко.
Феллини и Лекс не сговариваясь встают спиной к спине, мажут взглядами по парням, которые