присяжных учла все смягчающие обстоятельства по делу Оторвиной Раисы Михайловны, и суд назначил ей наказание – три года условно.
Тамаре Петровне органы правосудия вернули большую часть её денег. Майор Ерёмин был уволен из рядов полиции «в связи с утратой доверия» и заключён под стражу до окончания расследования. Как выяснилось, за ним тянулись и другие делишки, вплоть до сотрудничества с криминальными группировками. От запретного пирога он алчно откусил кусок, который не смог проглотить, и потерпел фиаско. А что до героинь, с ними моё восхищение!
Женская логика непредсказуема! Женская месть беспощадна!
Плюшевый ослик
Рассказ
С детских лет я помню это мрачноватое здание за серым бетонным забором. Приходилось ежедневно проходить мимо него в школу и обратно домой. В народе это учреждение прозывалось простецки – «Психушка».
А официальная вывеска у ворот больницы гласила: «Заозёрский психоневрологический интернат № 8». Что скрывалось за высокой оградою, было, конечно же, недоступно стороннему глазу, зато историй вокруг дома с решётками, правдивых и выдуманных, роилось множество.
«Там у них уголовники отсиживаются да те, кто от армии прячется. Понятное дело, не забесплатно».
«Сказывают, что пациентов там за людей не считают. Бьют, мол, связывают да снотворным пичкают».
«А как с ними ещё? Они же ненормальные».
«Что вы такое говорите? Да, больные. Да, несчастные. Но это люди! Такие же, как мы с вами».
«Ой, только не надо военных песен! В прошлом годе, не помните, студентку убили? Ихний, говорят, беглый. Такой же вот, “как мы с вами”. Поймали и опять сюда запрятали. А если снова сбежит?»
Права пословица: «На чужой роток не накинешь платок».
Состояние дел в интернате с высокой степенью достоверности знала лишь моя тётка по отцу Анна Дмитриевна. Женщина незамужняя, крикливая и чрезмерно худая, несмотря на то что трудилась поваром на больничном пищеблоке. Славилась в меру скандальной репутацией и повсюду отзывалась на приросшее к ней прозвище – Митревна.
Для городской окраины Заозёрская больница являлась предприятием едва ли не градообразующим. На территории интерната трудились многие жители из близлежащих домов.
Медицинские сёстры и сантехники, санитары и водители, работники столовой и сторожа.
За нашими пятиэтажками, на отшибе, высятся лишь котельная с трубой да централизованная прачечная, обслуживающая все больницы города. Дальше, за лесочком, кладбище, и всё, город кончился.
Всё та же Митревна сговорила меня временно поработать у них на летних каникулах после того, как я закончил первый курс мединститута:
– Замолвлю за тебя. Поработаешь, глядишь, заплотют чё-нить. Заодно практики наберёшься.
Предложение поступило как нельзя кстати, и я отправился к директору с заявлением. Грузного человека в несвежем белом халате нараспашку звали Николай Матвеевич. Директор и главный врач в одном лице. Взяв бумагу, он скривился в улыбке,