уровня жизни. Хаос революции в разы усилит это падение! Только политическая конкуренция может обеспечить баланс для свободного развития. О какой революции идет речь? Социалистической? Социализм ликвидировал частную собственность, ликвидировал конкуренцию, лишил возможности активных граждан воплощать свои идеи, улучшать качество товаров и услуг и, тем самым, обрек себя на гибель.
Наши отцы и деды еще помнят советскую бытовую технику, одежду и обувь в советских магазинах, – их это не устраивало. Они были против. И мы должны понять, что нет у нас никаких особых путей, и хватит с нас всяких сомнительных экспериментов. Наелись, достаточно – хватит! – При этом Олег с какой-то внутренней злостью, ударил кулаком по трибуне так, что микрофон разнес силу удара по залу.
***
Оскалив острые клыки, огромный ротвейлер бросился на решетчатую дверь вольера, которая едва не слетела с петель от удара его мощных лап.
Миска с мясом из рук Никиты полетела на землю. Вчерашний морпех рефлекторно отпружинил и суетливо достал пистолет.
– Замочу гада! – сказал он и передернул затвор, но чья-то крепкая рука остановила его вскинутую руку.
– Разве он не один из нас? – прозвучал хрипловатый мужской голос.
Никита удивленно посмотрел на внезапно возникшего Гию, внешний вид которого, как нельзя лучше, соответствовал образу солдата удачи. Впрочем, все обитатели этого коттеджа-базы выглядели примерно так же.
– Что? Не видишь?! – Никита кивнул в сторону вольера. – Жанна сказала, если что – мочить.
– Как его зовут? – спросил Гия, глядя на злобно рычащего пса.
– Гарри.
– Чей зверюга?
– Погиб хозяин.
Гия шагнул к вольеру и по-звериному втянул запах. Гарри щетинился и рычал, оскалив свои острые клыки.
– Сидеть! – скомандовал Гия, поднимая руку. – Сиди тихо, и я не причиню тебе зла. Сидеть!
Напряжение ушло из тела зверя, он как бы прислушался. Гия поднял вторую руку, показывая открытые ладони.
– Смотри, Гарри, я безоружен, – сказал он, – но я убью тебя, если хочешь умереть. Если хочешь жить, я буду делиться с тобой едой.
Гарри, глубоко вздыхая, зевнул, клацнул зубами и неожиданно сел.
– Во-от. Вот так, – одобрил Гия, ногой двинул миску с мясом, открыл задвижку и осторожно потянул на себя скрипучую дверь.
Гарри встал, насторожился. Гия опустился на одно колено и в упор посмотрел ему в глаза. Гарри принюхался.
– Запомни мой запах, Гарри, а я запомню твой, и, может быть, мы станем братьями.
Гия поставил миску с мясом за решетку. Гарри перебирая передними лапами, склонил голову.
– Ешь! – сказал Гия, закрыл дверь и спокойно пошел к дому.
Никита спрятал пистолет и с удивлением смотрел то на уходящего Гию, то на жадно глотающего куски сырого мяса Гарри.
– Никита! – крикнул Зураб, выскочив из дома.
Прыгая