вышла болезненной.
– Мне тоже передали метку. Давно, двадцать лет назад. Помню, навис пасмурный вечер, и я тогда был в хорошеньком подпитии, чего скрывать… И наткнулся на бабулю, лежащую на остановке. Из её бочины торчал охотничий нож. Так вот… Я, конечно, растерялся и хотел побежать куда-нибудь, искать телефон-автомат или забежать в кафе, чтобы вызвать «скорую». Я это сделал, кстати. Но сначала она очнулась и дала мне семирублёвую монету, представляешь?
Вадим раззявил рот от неимоверного изумления и не знал, что сказать. Он нашёл в кармане свою метку и вынул её, показал, и глаза Егора быстро наполнились слезами, но он продолжал улыбаться.
– Вот. И у тебя она есть.
– Я её выкидывал, – пожаловался Вадим. – Но она всё равно оказывается у меня в кармане. Что за абсурд?
– Это же метка, – напомнил сапожник. – Её выкинуть нельзя. Никак. Я куда только не кидал свою… Но передать можно. Отдать.
Он замолчал, гневно поджав губы.
– Они требуют у меня её, они требуют её отдать, – заговорил Вадим хриплым голосом. – Почему они сами не могут…
– Сами они не могут, – согласился Егор. – Это метка. Белую метку получает тот, кто избран… Так сказать, шлагбаумом.
– Каким ещё шлаг…
– Шлагбаумом, да, это, мне кажется, точное слово. И этот шлагбаум смотрит, чтобы они не сильно разгонялись.
– Кто – они? – тупо спросил Вадим, хотя знал ответ на этот вопрос.
– Ты же видел их. Я видел. И ты видел. И ты ещё увидишь. Я чуть не сошёл с ума, угодил
в «дурку», но… Мне это не помогло. Они достали меня и там.
– Подождите, подождите! – спохватился Вадим, опершись на стойку, как старик с головокружением опирается на костыль. Он хотел это многозначительно выкрикнуть, но получился лишь сдавленный клёкот. – Они… Эти они…
– Кровососы, одурманенные, лохмачи, чёрнокнижницы, – сказал Егор тихо, наклонившись вперёд. Может, он боялся, что его услышат. – Давители, кровопийцы, душители, кого там только нет… – Он содрогнулся всем телом, и лицо его побелело. – Так вот, чтобы они не разгонялись, есть шлагбаумы. Темнобои, злоборцы, белославы. В общем, как их только не называют.
– Есть они и они, то есть, – повторил Вадим, но в голове у него прояснения не наблюдалось.
– Верно! – щёлкнул пальцами Егор и указал на него. Жёлтенький сухой палец немного дрожал. – И ты теперь – один из них. Из шлагбаумов.
– Но мог быть и один из других, – проговорил Вадим.
– Верно, неплохо схватываешь, на лету прямо, – отметил Егор с небольшим удовлетворением. – Я много изучал этот вопрос. И не только с Аркадием Георгиевичем – он появился уже под самый конец, когда я едва не сорвался в безумие полностью. Я говорил ещё с другими людьми. Которые тоже сталкивались с чем-то таким. Иные даже пытались всё упорядочить и записать.
– И что?..
– И что? – повторил Егор и усмехнулся, но невесело. – Всё элементарно. Или не очень. Слушай: есть, так скажем, беспредельщики, понимаешь? Делают всякое. И их нужно кому-то