брались за голову и пророчили ей темное будущее. В смысле, что она никуда не поступит, потому что плевать хотела на учебу.
Помимо учебы, Люба еще и на общественное мнение хотела плевать, поэтому сейчас мне явилась сестрица, сидящая на моей кровати в ботинках на платформе, рваных по всей длине джинсах, украшенных надписями, с цепочками на карманах и ремне, и в таком же рваном топе. Светлые волосы она стянула в два хвоста на манер Харли Квин. Покрасить их в разные цвета ей не дала сначала Вера, а потом я, равно как и сделать пирсинг на всех местах. Справедливо полагая, что сначала должно исполниться восемнадцать, после чего уже можно решать, что лучше делать со своей внешностью, а что лучше не делать.
Впрочем, в случае Любы я склонялась к тому, что будет «делать». И не что-то, а все из вышеперечисленного и многое из того, что я даже представить себе не могу.
– Так. Ну и что дальше? – поинтересовалась сестра.
Я же увидела красную прядь, растекшуюся по покрывалу, и подскочила:
– Ой!
– Вот тебе и «ой». Что делать-то дальше будем?
Веру, бабушку и Любу во сне, который оказался не сном, должны были доставить вчера, но там вышли какие-то накладки с порталом, и мне доложили, что мою семью привезут утром. У них там все равно меньше времени пройдет, но за это время Виорган, братец императора, им все объяснит и так далее. Заодно и незаметно умыкнет Веру из медицинского центра. Получается, что умыкнули их, пока я спала, и, зная мою младшую, это была еще вполне адекватная реакция на внешние раздражители.
– Что ты знаешь? – спросила я, не без сожаления оглядывая уже знакомую обстановку комнаты.
Никак не могла понять, рада я тому, что это не сон, или нет. С одной стороны, я спасу Веру, с другой на горизонте маячит этот… Феникс. Стоило вспомнить императора, как я вся покрылась гусиной кожей, будто с размаху сиганула в прорубь. А после уже привычно мурашки закололо огненными иголочками.
– Что я знаю? Первое – мы в другом мире, – Люба принялась загибать пальцы, – второе – я не сошла с ума, потому что ты и бабушка тоже это видите. А еще в древнем мультике говорили, что с ума сходят поодиночке. Третье – что ты зачем-то нужна местному правителю, и четвертое – после этого «зачем-то» он спасет Веру. Ах, да. Еще мы все алые сирин! Круто!
Пожалуй, это был наиболее точный конспект всего, что нужно знать Любе и бабушке. Объяснять им про «зачем-то» я точно не стану, надеюсь, никому больше не придет в голову пояснить им подробности «ритуала», предшествующего помощи Феникса Вере. Не считая того, что сестра считала, что быть алой сирин – это круто, у нас с ней были схожие мысли. Хотя по поводу магии алых сирин я пока еще не определилась.
Все книги и запрошенную информацию мне тоже обещали доставить с утра, но пока не доставили. Видимо, принести людей из другого мира здесь проще, чем книги из библиотеки.
– Хорошо, – я потерла глаза, окончательно просыпаясь. – Стой! А Вера? И бабушка?
– Они там, – Люба неопределенно мотнула головой в сторону двери.
– Все хорошо?