натянули верёвку, повесили покрывало – это была сцена. Зрители рассаживались на траве. Кому хотелось курить, оставляли кепки и отходили в сторонку, ревниво следя за своим местом. Это был зал.
Я разрывался на части – мне хотелось быть и в зале, и за кулисами. Непосвящённые друзья дергали за рукава – ну, что там, как? Никто не обзывался – «Шесть-седьмой» или «Бабий пастух». Это был день примирения больших и малых, девчонок и мальчишек, Бугорских и Болотнинских, Октябрьских и Больничных. Великая сила искусства!
На сцене Дартаньян (Нина Ломовцева) самозабвенно целовался с Миледи (Валя Жвакина), а из зала ни одной пошлой реплики. Неумело размахивая шпагой, гасконец разгонял неуклюжих гвардейцев, и ему аплодировали наши лучшие уличные фехтовальщики. А когда артисты вышли поклониться, все встали и долго хлопали стоя, дарили цветы, как в настоящем театре.
Потом был концерт. Все жаждущие славы выходили на сцену.
Дартаньян пел хриплым голосом:
– В одном из замков короля с его прекрасной королевой
Жил шут красивый сам собой – король любил его напевы….
Два Серёги Ческидов и Колыбельников сбренчали дуэтом на гитарах нехитрую инструментальную пьеску.
Я стишок рассказал:
– Мишка косолапый по лесу идёт, шишки собирает, песенки поёт.
Шишка прилетела прямо мишке в лоб, мишка рассердился и ногою – топ.
Сёстры Мамаевы Алка и Нина спели душевно:
– Всё васильки, васильки – сколько их много во поле
Помню, до самой зари их собирали для Оли….
Сами в слёзы и толпу чуть не завели…. Однако хлопали от души. Чего-чего, а аплодисментов хватило всем от благодарных зрителей.
Вечером жгли костёр. Пели песни хором, травили байки, пускали папиросу по кругу. Было здорово и грустно. Грустно от того, что уходило лето. Грустно, что столько дней потрачено впустую, на бессмысленную межусобицу, хотя можно было дружить весело и беззаботно.
Первого сентября Люся взяла меня за руку и отвела в школу. Но это уже другая история.
Забияки
Если дружишь с хромым, сам начинаешь прихрамывать.
(Плутарх)
Наша маленькая в двадцать дворов улочка отправила тем годом в школу четырёх новобранцев. Первый раз в первый класс пошли трое Толек и один Колька. Расскажу обо всех, а начну с Толяна Калмыкова. Потому что дом его номер один и стоит крайним на улице у самого Займища. Потому что он выше всех в нашем квартете, сильней, отважнее, благороднее. Последнее утверждение спорно – себя бы поставил на первое место. Но вот пример, и судите сами.
Встречаемся на улице жарким летним полднем.
– Куда, Толян?
– Котят топить. Пошли со мной.
– Что?! Ну-ка покажи.
Он показал. В картонной коробке тыкались слепыми мордочками, топорщили голые хвостики четверо котят.
– Топить? Ты что ли фашист?
– Не-а. Мне рупь соседка заплатила.
– А