бланочность бытия. Это место, где суть изначального сюжета так и останется без развития, несмотря на префиксы -1, -2, – множество.
Такая она, новая Россия.
К сидящему Валере подъехал загорелый старичок на инвалидной коляске.
«О нет, пожалуйста, не надо у меня ничего клянчить!», – пронеслось в голове московского гостя.
– Не против, если я закурю рядом с вами? – твердо, с некоторым скрипом в голосе произнес старик.
Москвич растерялся. И не только от ожидания услышать вовсе другие слова с иной интонацией (шепчущей), он скрывал возмущение из ряда: «Что ему подальше от меня не курится? Площадь огромна и пуста».
Ход мысли прервался не заставляющим ждать пояснением:
– Это единственная лавочка вокруг, так хорошо прикрытая от ветра. К тому же, единственная урна для бычков на всю площадь.
Валера развел руками, понимая, что не имеет права отказать старику.
Лавка не является его собственностью, город принадлежит поквартирно каждому жителю, а в целом горожанам. Площадь место совместного пользования города, в котором Валера не прописан. Он только по документам властитель местных денежных потоков. По факту – изящный щеголь, сидящий на лавочке рядом с потертым временем стариком. Удивительно тактичным стариком. Тот мог просто, без лишних слов и прелюдий задымить дешевый вонючий «Chesterfield» или «Тройку». А после ехидно хихикать, глядя на удаляющегося с проклятиями московского гостя. Но нет, старик деликатно попросил разрешения и достал нечто удивительное!
Из серебристого (отполированного алюминия) портсигара дед вынул самую настоящую газетную самокрутку и смачно задыми на округу.
Табак без химических примесей, выращенный на благодатных землях Кубани, нежным ножом по маслу ворвался в нос Валеры. Менеджер обезумел от страсти. Захотелось попробовать этот аромат самому.
– Не желаете? – протянул портсигар старик, лишь сосед по лавке открыл рот для обращения.
– С удовольствием! Сами выращивали?
– Нет, – старик улыбнулся и кашлянул. Открыл серебристый портсигар с выгравированным по центру якорьком.
Валера взял дар земли Кубанской, некоторое время разглядывал кончик самокрутки без фильтра. Приминал газетную бумагу, раздумывая, стоит ли с табаком без фильтра рисковать легкими?
– Табак мне друг поставляет, – хохотнул старик, после очередной вкусной затяжки. – Он, кстати, плавал на этой посудине.
– Крейсер «Новороссийск», – с видом знатока отличного табака и прожженного морского волка Валера причмокнул папироской.
– Ой, молодежь! Беда с вами, – захохотал старик. – Только и умеете заголовки читать. На мачте у этой посудины повешен рекламный проспект по случаю праздника в городе. Перед нами крейсер «Михаил Кутузов».
– Странно, я, кажется, читал о стоящем на рейде корабле-памятнике в…
– Верно ты читал, – перебил