нагрузка – устройство командировочных, была ей не только не в тягость, а как бы давала возможность открытого общения с мужчинами с иллюзорной надеждой, на «а вдруг». Голос у неё был, как и она сама – мягкий, приятный, так же вселявший в командировочных некоторую надежду или просто сексуальную разрядку при общении.
Ирина Петровна, названивала в гостиницу и что-то там выразительно объясняла, я же смотрел на ее уже молодящийся профиль лица, да так, видимо, заинтересованно, что невольно вызывал легкий румянец на её щеках. Что-то там не срасталось, глаза Ирины Петровны, как бы извинялись, говоря, что она бы хоть сейчас, но не все от неё зависит.
– Юрий Николаевич, очень меня простите, но вот вам журнальчик, вы тут посидите, я еще через некоторое время позвоню. Что-то у них там перепутано, так как наша бронь – вроде использована.
– Не волнуйтесь, я посижу, почитаю, спешить мне некуда, разве, что в выставочный зал.
Читая журнал, я из-под бровей наблюдал за бухгалтерским муравейником. Старшая бухгалтер – единственная сидевшая за столом в шляпке, видимо оттенявшей её ранг. Полная, с двойным подбородком, называвшая всех «милочка», бросала на меня сочувствующие взгляды, выразительно переводя их на Ирину – покачивала головой.
– Ирина, что там с гостиницей?
– Да вроде нет мест и нашу бронь, вроде использовали.
– Так взяла бы к себе в постояльцы парня.
– Васильевна, скажешь тоже.
В бухгалтерию зашла молодая девушка – само очарование и тихо стала говорить Ирине Петровне, что-то про горком комсомола.
– Светочка, милочка, как хорошо, что ты подошла. Вот тут у нас красавчик из Тбилиси, ему надо показать, где выставочный зал и где место его экспоната, это же, как раз по твоей части. А мама, пока ты будешь показывать, определится с его гостиницей.
– Да, дочка, сделай доброе дело, а уж потом – в свой горком иди.
Света была рослая, чуть ниже меня ростом, темноволосая девушка разговорчивая девушка, из тех о ком говорят – «студентка, комсомолка, спортсменка, наконец – просто красавица». Студенткой она не была, но все остальное – точно и фигура точеная и в горком комсомола, а уж раскрасавца какая – просто загляденье, разве что молоденькая слишком. Света очень напоминала свою маму, разве что более молодой и менее стеснительный вариант.
Выставка была для внутреннего пользования и мне на неё выписали даже пропуск. Света очень удивилась, когда узнала, что у меня русская фамилия:
– А я думала Вы грузин, с таким акцентом по-русски говорите.
– Вот мне и надо с кем-то из москвичей пообщаться, чтобы акцент пропал. Я вот чувствую, что придется мне на вокзале ночевать, так как в гостинице, вроде, нет мест.
– Не волнуйтесь, мама устроит, она всех устраивает, это входит в её обязанности, мило улыбнулась Света.
– А вы что, тут главная комсомолка, что в горком комсомола ходите?
Света улыбнулась, обнаружив прелестные