внимание, но после третьего раза раздался щелчок открываемого замка и за отъехавшей в сторону дверью показался сам владелец передвижного кабака.
– Данила? – искренне удивился тот. – Заходи!
Внутри находилось еще четверо, причем один из них спал на ветоши, в углу фургона. На складных стульях сидели: Олег, Алексей и Виталий. Последний как раз что-то активно доказывал своим товарищам, размахивая руками. Завидев меня, он остановил словесные изречения и оглядел с ног до головы.
– Данила, я уже думал, что не увижу тебя больше, – он встал и пожал руку. – Когда сказали, что тебя повязали и упекли за мокруху, я же не поверил. Вот годом буду, если брешу. Все докажут. Думал – кранты – пожил паренек и все на смарку, ан нет – вернулся. Маринка тогда чуть с ума не сошла, да и дочки… да что тут вспоминать. Давай с нами, за встречу!
Он протянул мне стакан с прозрачной жидкостью и стал ждать ответных действий. «Угощение» я принял, но поставил его обратно на стол.
– Обижаешь! – покачал головой Виталий и предпринял вторую попытку всучить мне спиртное.
– Я согласен пропустить с вами по маленькой, если вы расскажите что случилось с Мариной и моими дочерями!
Повисло молчание. Собирающийся что-то возразить мужчина осекся и сел, потупив взгляд. Олег стал разглядывать опухшие руки, Алексей отвернулся, а дядя Юра, раскачивающийся до этого словно тополь в штормовую погоду, вмиг протрезвел и шлепнулся на водительское сиденье. Я понял, что произошла какая-то беда и стал готовиться к худшему.
– Ну так что?
– Тут вот какое дело, – начал Виталик. – Ты сядь! Возьми вон в углу стульчик сложенный лежит. Так вот…
Мужчина залпом опрокинул свою порцию, зажевал долькой лимона, скривившись как от посещения стоматолога.
– Это… как так сказать… – не мог никак начать он.
– Скажи уж как есть, – заговорил Алексей.
– Нету больше твоей Маринки! – выдохнул мужчина, налил полный и влил в себя за один глоток. – Ты только сядь и успокойся! Сейчас все расскажем, – и рука вновь потянулась к спиртному.
А я сидел, тупо уставившись на Сергея-дальнобойщика, «совершенно не замечая», что он намочил штаны от «хорошей жизни». Догадка оправдалась, но впадать в истерику желания не было, так же, как и сил. Оставалось только ждать, когда наконец мне разъяснят и расставят все по полочкам. «Блин, Маришка, прости меня! Это я во всем виноват! Что мне в этот злосчастный вечер стоило отказаться работницам-выпивохам и с трезвой головой вернуться домой? Я повел себя как свинья… как пьяная скотина и дорого поплатился за свою выходку».
Взяв со стола стакан с разведенным спиртом, я понюхал его, внутренне передернулся и поставил обратно. Затем посмотрел на мужчину, но тот лишь кряхтел и пытался что-то внятно произнести, но наружу вырывались лишь хрипы и мычания.
– В общем… умерла она! – заговорил Олег. – Выбросилась из окна. После того, как тебя приговорили к десяти годам «без суда и следствия», она впала в отчаяние, апатию – депрессию одним словом. Лишилась работы… Вскоре начались проблемы по оплате