центре сознания.
Сейчас, когда ошибки прошлого были не то чтобы исправлены, а просто исчезли вместе с уходом отца, будущее представлялось ясным и светлым. Осталось лишь открыть дверь в тайную комнату и освободить томившегося за ней пленника.
Что бы ни говорил отец, но жизнь Виктора не может быть связана с насилием над живым существом. Эти глупые суеверия его предков, воля кланов, правила и законы… Таинственное существо, которое являлось залогом благосостояния семьи, столетиями томящееся в тайной комнате… Всё это больше походило на массовый психоз, и Виктор ничему из того, что смог узнать за эти годы, решительно не верил. Это маразм, и с ним будет покончено. Теперь уж никто не помешает. Виктор это знал.
За ним бесшумно, словно тень, следовал верный Джон Хёк. Остальная охрана проверяла комнаты особняка. Глава рода сменился, нужно было убедиться, что в одном из тёмных углов не притаился наёмник, подосланный кем-то из тех, кто желал занять это место.
Но Виктора происходящее вокруг мало интересовало. Мужчина, не останавливаясь, распахнул тяжёлую, затянутую кованым железом дверь, чтобы наконец шагнуть в пространство скрытой комнаты.
Сердце дёрнулось и сорвалось в пропасть.
Чёрные, горящие почти лихорадочным возбуждением глаза мазнули по бесхитростной обстановке, чтобы впиться в тонкую фигуру девушки, сидящей в кресле и спокойно читающей книгу…
Он смотрел и не мог поверить. Секунда, ещё одна, время шло, а видение и не думало исчезать.
Виктор тяжело сглотнул и поморщился. Это действительно была она. Та девочка из его детства. Только вот за эти двадцать лет она совсем не изменилась и выглядела точно так же, как в тот день их встречи. Как такое возможно? Виктор запутался.
Да, тот Виктор, который был президентом корпорации, который управлял финансами, заключал многомиллионные сделки, который вершил судьбы многих тысяч людей, этот Виктор растерялся, не зная, что можно сказать в этой ситуации. В его мозгу сейчас крутились идиотские вопросы: «Она меня помнит?» и «Что значит теперь наша однодневная дружба? Сохранилось ли за мной право называть её по имени?»
Виктор так и стоял, не смея произнести ни слова, рассматривал вполне реальную девушку, которую за долгие годы самовнушения записал в ряды снов, видений и фантазий…
А Ки сидела в кресле, поджав под себя ноги. Синий полупрозрачный шёлк, из которого была сшита туника, что служила одеждой для Ки, ниспадал волнами на пол, и после нескольких минут молчаливого созерцания начинало казаться, что это не шёлк вовсе, а вода.
Длинные золотые волосы девушки, часть которых была собрана от висков в хвостик, торчащий на затылке, мягкими локонами ложились на плечи. Ярко-зелёные глаза, скользящие по блёклым, выцветшим от времени страницам, медленно, крайне нехотя оставили своё увлекательное занятие и недовольно обратились к застывшему посреди комнаты мужчине. Несколько тягучих секунд – глаза в глаза – зелёное