восьмерка, не зря.
Стянув шапку, Раз с удовольствием подставил лицо снегу. Это был настоящий снег: крупные хлопья медленно опускались на землю и не таяли, превращая улицы в сплошное белое полотно – а не та противная крошка, которая сыпалась с неба в Кионе.
Раз мотнул головой и поспешил надеть шапку назад, потер руки, пытаясь согреть, и поглубже засунул в карманы. Тогда, в детстве приехав в Норт, он только ныл отцу из-за холода и скорее просился домой, а сейчас мороз приносил настоящее удовольствие – вернее, отрезвлял и очищал голову от всех глупых ненужных мыслей, которые посмели пробраться внутрь.
Он бодрым шагом шел по улицам. Город по горизонтали делила Лнорта, по вертикали – длинная парковая полоса, отделявшая промышленную часть от исторической, торговой и жилой. Если смотреть на карту, Норт делился на четыре ровных квадрата. А четыре – хорошее число, хоть оно и совсем не подходило ему. Тот, скорее, был единицей: бывшая столица, военный и промышленный центр, город твердых упрямых людей, помешанных на роде и чести.
Рена, нортийка, точно не была предназначена для такого города. Как и Раз – для Киона. Поэтому когда-то они мечтали вместе уехать и отправиться в путешествие. Ну, доплыли до Норта вот – домечтались.
Парень зацепился взглядом за название: «Улица адмирала Кирдагана 1». В начале стоял бюст героя – кажется, кто-то из времен революции, – над ним трепетал нортийский флаг: сокол, стремящийся к серебряному полумесяцу. Раз обогнул его и свернул в жилой район. Он на ходу достал карту города, сверился и быстро убрал бумагу, спеша снова спрятать руки от колючего мороза.
Дом, где он останавливался в детстве с отцом, был единственной зацепкой. Да, дядя мог уже десять раз переехать, а может, вовсе покинуть Норт или даже умереть – и мало ли что там сказали Рене про замыслы Лаэрта. Но Раз чувствовал себя готовым хоть весь город исходить и каждого лично спросить про Тикана Адвана – тот попадется к нему в руки, а следом и братец.
Раз остановился в начале улицы, оглядывая два ряда невысоких особнячков, выкрашенных светло-синей краской. «Улица 27 декабря» – и здесь все про эту революцию. Холода привели к недостатку продовольствия и дров, город поднялся против властей – двадцать седьмого декабря, которое затем стали отмечать, как День зимы.
Раз сделал несколько шагов по улице. Он не помнил номер, не помнил, даже с какой стороны стоял дом. Все они походили друга на друга, как один – идеальная улица для тех, кто не хочет выделяться. Ну или пытается спрятаться.
– Ладно, – сам себе сказал Раз, пробрался через сугробы к двери первого дома и покрутил ручку звонка.
Служанка в чепце открыла в течение минуты.
– Добрый день, – как можно более спокойно и чинно начал Раз. – Я ищу дом дана Адвана, могли бы вы подсказать мне, где он живет?
Он сжал ладони на уровни груди, показываю уважение, затем снял шапку и улыбнулся девушке. Она отшатнулась – наверное, переборщил с попыткой изобразить добродушие. Ладно, если уговоры не сработают, есть еще деньги. Если и они не помогут – угрозы.