ходе встреч, которые мне довелось проводить в регионах в январе-феврале 2022 года (тогда шла плотная подготовка к Конституционному референдуму), мы с их участниками придумали оригинальное определение для того времени: семейный кризис, вызванный привыканием и следующей за ним усталостью друг от друга.
Живут люди вместе в рамках одной небольшой семьи, все вроде нормально. Растет доход, дети учатся, поступают в институты. А потом – раз, и кто-то ударяется во все тяжкие. Почему? Да все потому же. Нет какой-то маломальской разрядки. Эта проклятая крышка на кастрюле оказалась закрыта чрезвычайно плотно.
Называя вещи своими именами, многие люди на какой-то момент устали от такого привычного, строгого, но неизменно справедливого Батьки. Я цитировал выше президента, который несколько смущенно говорил о том, что звучит, мол, буквально из каждого белорусского утюга. Говорить-то он говорил, но при этом продолжал звучать.
И в чем была ошибка? Неужели нужно было запрещать президенту высказываться в таких объемах? Любопытно было бы посмотреть на таких людей.
В нашем случае за разрядку общественной обстановки обязаны были отвечать специально закрепленные люди и службы. А что делали они? Не пускали в парламент и местные представительные органы власти ярких, по-настоящему инициативных граждан. Не допускали к управлению процессами людей с неординарными подходами. Игнорировали необходимость общественных дискуссий и транспарентного принятия решений. Выхолостили всякую инициативность и ответственность.
Логика таких поступков понятна. Легче ведь было ничего реального не делать, чем что-то сделать и получить потом по шапке. Не это ли одна из причин развала в свое время СССР? Короче, и тут есть над чем подумать. И не просто подумать, а сделать так, чтобы ничего подобного в нашем будущем и настоящем не было.
Вспоминается еще одна история. На этот раз с минской «смердящей водой» образца лета 2020 года. Говоря протокольным языком, «в системе центрального водоснабжения в нескольких районах Минска 24 июня 2020 года произошли существенные сбои». У минчан, живущих во Фрунзенском, Московском, частично Октябрьском, Центральном и Ленинском районах (добрая половина города, между прочим) из кранов волшебным образом вдруг потекла вонючая вода, непригодная ни для мытья, ни для питья, ни для приготовления пищи. Окончательно проблему решили через несколько дней.
Люди стали скупать питьевую воду в супермаркетах в диких объемах. По Минску сновали «водяные цистерны». К ним во дворах выстраивались огромные очереди. Город превратился в сплошной центр ЧП. Телеграм-каналы активно освещали эту тему, пытаясь превратить ее в триггер недовольства. Красота?
И этот инцидент тоже не был в пользу действующей власти. Грубо говоря, 800 тысяч человек оказались обезвоженными. Забегая вперед, скажу, что Фрунзенский район стал одним из центров противостояния горожан и власти менее чем через два месяца. Именно там погиб первый минчанин в ходе волнений в августе 2020 года.
Уже по осени «посчитали цыплят» и определили