Я отступаю.
– Прошу! – приказывает мне. – Фрукты ешь!
Плюхаюсь в кресло напротив босса. В голове полная каша. Не знаю, за что удостоился внимания высшего начальства.
– Спасибо.
Беру вилочку в руку, накалываю кусок яблока, но есть не смею.
– Ну, Пайель, рассказывай, как сломал жизнь подопечных?
– Кто сломал? – от шока тупею. – Я сломал? Как?
– Я и хочу послушать, – директриса смотрит на меня аквамариновыми глазами.
– Простите, проспал. Не сразу понял, что вы меня зовете, – оправдываюсь и тяну время, прикидывая, где оплошал.
– Ха! Так, ты даже не понял, что натворил?
– Н-нет…
– Смотри сюда. Это твои?
Директриса придвигает ко мне обе папки, взмахивает рукой, и листы превращаются в экраны. Тревожный комок в груди перекрывает дыхание. Вижу мужчину и женщину, они едут в машине. У водителя рана на лбу, но боль чувствует девушка.
Врата ада распахиваются перед внутренним взором и ехидно качают створками.
«Точно отправят пересчитывать грешников, – думаю с тоской. – Это конец!»
– Чего застыл? – окликает меня директриса. – Отвечай!
– К-кажется мои, – хриплю едва слышно, от ужаса горло свело судорогой. Следующий вопрос дается с трудом: – Они умерли?
– Ты так плохо за ними присматривал, что даже этого не знаешь? – ехидно спрашивает женщина.
О небо! Опять прокол! Конечно, ангел-хранитель обязан знать все о своих подопечных. Но их так много…
Силюсь вспомнить, ничего не приходит на ум. Парень не верит ни в ангела, ни в черта, почти не призывает к меня себе. Девушка иногда вспоминает, фигурку даже в сумочке носит, но больше по привычке, чем пытается пользу извлечь.
А зря, мы, ангелы, по призыву мгновенно откликаемся. Внимательно выслушиваем проблему и помогаем ее решить. И тех, кто чаще к нам обращается, поддерживаем лучше.
– Я знаю, что они живы.
– Дальше смотри.
Теперь эти люди встретились на концерте. Одна обожает певца, прямо кипятком писает от счастья, другой его ненавидит и злится, что его притащили на представление. И вдруг все меняется: мужчина бросается к артисту и обнимает его. Я чувствую, как его сердце переполняет любовь.
– Что происходит? – растерянно бормочу я.
– Это я у тебя и хотела спросить. Что происходит?
– Н-не знаю.
И тут озарение бьет по мозгам. Я смотрю на стену и прогоняю перед глазами папки с судьбами. Не мог же я их перепутать? Но когда, в какой момент? Хватаюсь руками за голову.
– Сообразил наконец? Отправляйся на землю, исправлять ситуацию будешь.
Я растерянно хлопаю ресницами. Ангел не может жить на земле, так же, как живой человек не может жить на небе, это я знаю, но не понимаю, каким образом должен оказаться там? В виде духа? Смотрю на директрису, а ее уже нет. Оглядываюсь: она сидит на подоконнике и чистит перышки.
– Как я