я помогу тебе убрать, и мы пойдем домой, – предложила она, широко зевая.
– Ой, да ладно, иди отсюда, сама я уберу.
Она возражать особо не стала. Они с Юриком ушли. Я убрала со стола, постелила маме с папой на диване в зале, а сама легла спать с дочкой.
Лежа мысленно перечисляла дела на следующую неделю. В понедельник у дочки утренник. Еще соревнования на танцах. Так, а еще долбаный корпоратив. И не забыть сдать две тысячи в детский сад.
Будильник просто разрывал мозг. Ненавижу понедельник. И еще я очень-очень жду новогодние каникулы, в принципе, как и вся страна. Просто для того, чтобы выспаться. Хотя часть страны ждет этих самых каникул, чтобы убивать печень.
В воскресенье помимо того, что я проводила родителей, ничего значительного не произошло, даже семья рыбаков не заглянула на огонек. Зато мы с дочкой выучили стихотворение для утренника и вылепили снеговика из еловых шишек на конкурс.
Я как можно тише стала собираться, чтобы дать дочери поспать еще немного. Мне предстояло отработать только до обеда, а потом я поеду на утренник к Катюхе и в офис не вернусь. Этот факт не мог не греть душу.
Я старательно рылась в шкафу в поисках платья, которое выглядело бы достаточно празднично для утренника, но в то же время чтоб я не задубела в нем в своем «жигуленке» в ожидании разогрева салона. Действо затянулось.
– Ма!
Я аж вздрогнула, за спиной стояла Катя.
– Фуф! Ты что так пугаешь?
– Ты почему меня не будишь?
– Да рано еще, поспала бы!
– Нет уж, у меня ведь утренник!
Дочка в возбуждено-радостном состоянии предвкушения понеслась чистить зубы.
Я, не боясь шуметь, продолжила рыться в шкафу, разбрасывая все вокруг. Наконец нашла примерно то, что хотела. Платье было синего цвета, достаточно свободным, чтобы вместить под себя колготки потеплее. Это в молодости я готова была морозить свое туловище от почек и ниже ради красоты. Ради придуманной красоты. Я сомневаюсь, что дрожащая курица с синими коленками и вставшими дыбом от холода волосинками, пролезшими сквозь капроновые колготки, называется красивым зрелищем. Но в молодости все думают иначе. А еще я помню, у меня постоянно болело горло, так как в шапке тоже ходить не комильфо. Ведь с красными обмороженными ушами и менингитом гораздо лучше. А теперь —фиг. Это называется – старость крадется.
После того, как в спешке была сделана какая-никакая укладка моих волос под каре, запаковано платье снежной королевы, мне и Катюхе нанесен макияж, мы вышли из дома.
– Давай, малыш, скорее! А то я снова опоздаю на работу, и тогда Васильич меня точно оштрафует.
Машина завелась сразу, не стала испытывать мою нервную систему.
– Мам, а нас на выставку поведут после Нового года! – сказала Катюха, пританцовывая под Айову, та, как всегда, пела свои «слипшиеся песни». Как говорит Стешка, цитирую: «Все слова слиплись, и не понятно, что она поет».
– На какую