Девочка с косичками. Вильма Гелдоф

я и без того уже залилась краской. Пожимаю плечами: мол, не так уж было и трудно. Но предавать кого-то, пусть даже и мерзавца, я больше не стану, никогда.

      Нет! Нельзя так думать. Это не предательство, это сопротивление!

      Франс кладет в карман брюк рейхсмарки, которые я ему отдала.

      – Может, еще пригодятся, – говорит он, пожимая плечами.

      Он зажигает самокрутку, тонкую, как соломинка. Под потолком клубится синий дым: и не скажешь, что табак выдают по карточкам. Пепельницы наполнены доверху. Табак, конечно, из окурков: на улице валяется достаточно бычков, чтобы накрутить из них новых сигарет.

      – Его сослуживцы, поди, еще и не подозревают, что его прикончили, – говорит Франс.