что за отрава? – подозрительно прищурился я.
– Аспирин. От головной боли.
Надеюсь, она не думает, что я ей поверю и выпью?
Словно прочитав мои мысли, женщина закатила глаза, достала еще один стакан, налила воды и бросила в него такой же белый мел. Вода забурлила. Глядя мне в глаза, она взяла мой стакан, в котором мел растворился без остатка, и выпила.
– У меня после вчерашнего тоже болит голова, если что. Хочешь – пей, хочешь – нет, дело твое. Я не собираюсь потакать твоей паранойе, – произнесла она и отвернулась к плите странного вида. Никакого огня не видно, а молоко в ковше закипело. Странная магия. Никаких вибраций потоков я не чувствовал.
– А что было вчера?
– Встреча выпускников нашей школы. Мы оба перебрали.
– Женщине не стоит много пить, – наставительно произнес я.
– Кто бы говорил! А сам? Вернулся среди ночи пьяный вдрызг, и то друзья принесли.
– Почему вернулись отдельно?
– У нас разные классы. Мы отмечали в разных местах.
– Порядочная женщина по питейным заведениям не ходит!
– Соколов, я тебя очень люблю, но мои нервы на пределе. Мало того что ничего не помнишь, так еще и нотации читать начал, как твоя мама.
– Я, кажется, уже представился, – сухо бросил ей, – и доступно объяснил, что к вашему мужу не имею никакого отношения. Если плохо с памятью, повторю: я властелин Алуанской империи Азарат Владимиус Триолон Тионский. И требую обращаться ко мне «ваше императорское величество» или «милостивый господин».
– Ула-а-а!!! Папа властелин! – радостно воскликнула вернувшаяся девочка, и я не успел глазом моргнуть, как она повисла на мне, обнимая за талию. Запрокинув голову и доверчиво глядя в глаза, спросила: – А я властительница или плинцесса?
В замешательстве я схватил стакан с водой и выпил залпом. Осознав свою беспечность, едва не выругался. Артефактов нет, и если выпил яд – определить нечем. Бросил быстрый взгляд на женщину, но та одарила меня насмешливой улыбкой и продолжила помешивать кашу. Внутри царапнуло. Как-то не привык, чтобы на меня смели так смотреть!
Да еще этот ребенок. Вроде маленькая девочка, а сродни стихийному бедствию. Не понимаю, как себя с ней вести. Не то чтобы я детей раньше не видел, но они от меня держались на расстоянии. Эта же уверена, что я ее отец, и запрыгивает на меня при каждой возможности. И пусть она может быть галлюцинацией, навеянным мороком, но не отдирать же ее грубо без причины.
Спасла положение женщина:
– Ты всегда будешь папиной принцессой. Но если папа властелин, то нужно за ним поухаживать. Сегодня на стол накрываешь ты.
К моему облегчению, штурм тела «папы» дитя отложило, увлеченное новым заданием. Я прислонился к подоконнику, скрестив руки на груди и наблюдая за их действиями. Меня сбивало с толку поведение женщины. Она была вроде бы спокойна, но при взгляде на меня едва заметно хмурилась.
Странная реакция. Я сказал, что не ее муж, назвал себя, а она даже сильно не удивилась, не переспросила,