В пучине гражданской войны. Карелы в поисках стратегий выживания. 1917–1922
события как один из эпизодов классовой борьбы, причём всегда исходили из априори исторической правоты большевиков. Ведущий специалист по истории гражданской войны на Севере В. И. Голдин справедливо отмечает, что изучался главным образом советский лагерь, а «доминирующей тенденцией в освещении противников большевиков было не объективное расследование, а их разоблачение»[7]. В эту парадигму вписываются почти все советские исследования, посвящённые гражданской войне в Карелии.
Исследование гражданской войны в СССР в 1920-е годы было связано прежде всего с деятельностью Комиссии по изучению истории Октябрьской революции и РКП(б) (или Истпарта), занимавшейся собиранием, изучением и изданием материалов[8]. Местные отделения Истпарта собирали и издавали материалы на местах. Карельский Истпарт был создан в 1923 году[9], и итогом его работы стало формирование объёмного корпуса источников и их частичная публикация, а также издание исторических работ, авторами которых зачастую являлись участники событий. Несмотря на их неизбежную тенденциозность, эти работы содержали значительные массивы фактологического материала, ещё не прошедшего «шлифовку» более поздними историческими схемами[10].
Несколько работ, опубликованных в 1920-е годы, было посвящено интервенции союзников на Севере и деятельности белого правительства Е. К. Миллера, однако, как правило, сюжеты, связанные с Карелией, в них присутствуют в очень малой степени[11]. В то же время уникальным явлением стала публикация в СССР воспоминаний участника белого движения на Севере генерала В. В. Марушевского, в которых содержатся данные о деятельности Карельского отряда, впечатления от пребывания автора в Реболах (в ту пору принадлежавших Финляндии) и сведения о переговорах Марушевского с К. Г. Маннергеймом[12]. В целом советская историография гражданской войны традиционно действовала в рамках бинарной системы, где советской власти противопоставлялись антибольшевистские силы.
К середине 1930-х годов в советской исторической науке произошли коренные изменения, и сформировалась концепция гражданской войны, которая сделала невозможным любое отклонение. Наступила эпоха сталинского «Краткого курса», который на долгие годы подчинил исторический анализ примитивной схеме. В этой схеме вся история революций 1917 года и последующих событий представлялась как движение большевистской партии к заслуженной победе. Гражданская война определялась «Кратким курсом» как результат интервенции Антанты, поддержанной контрреволюционными белыми силами.
Естественно, что национальное движение карел по этой логике интерпретировалось лишь как результат усилий «белофиннов», а процессы социального расслоения, происходившие в крестьянской среде и ставшие одной из коренных причин гражданской войны в деревне, оставались за бортом этой схемы. И хотя в послевоенное время активно издавались документы и воспоминания, писались