от гонений, евреи из Ульма даже решили изготовить грамоту, в которой говорилось, что они прибыли в Германию еще до распятия Христа, а потому не повинны в его смерти («Germania Judaica», Bd. 2/2).
Справедливости ради, надо сказать, что руководители церкви ни в чем не обвиняли евреев. Так, папа римский Климент VI, пребывавший тогда в Авиньоне, пытался образумить свою паству, убеждал людей прекратить расправы над евреями, пощадить их.
Первого октября 1348 года он обнародовал буллу, в которой решительно отвергал все обвинения в том, что евреи отравляют колодцы. В этой булле и в других обращениях к христианам он объяснял, что евреи ни в чем не виновны, что они также умирают от чумы и что есть целые области и страны, также страдающие от чумы, хотя там и нет евреев.
Но к его голосу и рациональным доводам тогда почти не прислушивались, подчеркивает Кристиан Шолль, «несмотря на то, что Климент VI был главой всех христиан, а религия являлась главенствующим фактором в Средневековье» (С. Scholl. «Die Judenverfolgungen…», 2019). Жажда чужой крови отнимала у людских толп последние крохи коллективного разума.
Как отмечают историки, еврейские погромы в годину «черной смерти» являлись формой «социальной революции». Евреев считали виновными прежде всего простолюдины: горожане, крестьяне, ремесленники. Толпа, громившая еврейские кварталы, состояла в основном из городских низов – людей грубых, невежественных, завистливых.
Эти нищие, исстрадавшиеся люди в глубине души были так обозлены действиями богатеев и властей, что готовы были все крушить и уничтожать. Однако связываться с властями опасно в любые времена, евреи же казались беззащитными. Гнев народный расчетливо обратился против них.
Убитые евреи были жертвами «не только народной ярости, но и зависти», как заметил немецкий богослов XIX века Адольф Левин, автор книги «Еврейство и неевреи» (A. Lewin. «Das Judenthum und die Nichtjuden», 1891).
Евреи ведь были виновны не только потому, что распяли Христа, но и потому, что многие из них занимались не угодным Богу делом – были ростовщиками, обирали добрых христиан. Считалось, что евреи сказочно богаты, и это возбуждало к ним особую ненависть. Погромы, учиненные в 1348–1349 годах, стали для многих горожан самым легким средством обогащения.
Разумеется, многие представители тогдашней элиты, отмечает Кристиан Шолль, например, выходцы из знатных родов, священники, бургомистры, городские власти, были уверены в невиновности евреев и в том, что никто не отравляет колодцы. Однако у них часто был свой корыстный интерес в том, чтобы истребить евреев. Кто-то брал деньги в долг у еврейских ростовщиков и не хотел отдавать их. Кто-то зарился на их дома и другую недвижимость. Теперь многие должники, пользуясь случаем, с радостью убивали своих кредиторов-евреев и так избавлялись от долгов. Их жадность стоила жизни слишком многим евреям (С. Scholl. «Die Judenverfolgungen…», 2019).
Тот же Иосиф га-Коген, обозревая историю еврейских преследований, писал, что именно грабежи «были причиной тех постыдных деяний и обвинений» («Долина плача»). Признавали это и некоторые хронисты.