опасность. Вот что писал об этом Рейнгольд Нибур: «Ирония заключена в будто бы случайном соединении несовместимого, которое на поверку оказывается совсем не случайным… Главную опасность для нас в этическом отношении представляет собой не сознательный злой умысел или явная жажда власти. Основную опасность можно понять, только если осознать, что по иронии добродетель имеет склонность превращаться в порок, если слишком самодовольно ею руководствоваться, а власть может стать мелочной и придирчивой, если слишком уверенно полагаться на мудрость, которая ее направляет»184.
Две из перечисленных выше опасностей в особенности характерны для Америки, по мнению американских историков и обозревателей: конформизм и мессианство. И то и другое, как правило, не проявляется открыто, их сдерживают традиционный американский эмпиризм, прагматичность и открытость обсуждения существующих проблем185. Но в моменты, когда нация переживает тяжелую потерю и находится в состоянии шока, как, например, после событий 11 сентября 2001 года, действенность этих опасностей, как правило, возрастает. Под влиянием этих тенденций во многом и формируется реакция Америки на травмирующее общественную психику событие.
Обе эти тенденции опираются на комплекс распространенных мифов, укоренившихся так глубоко, что они срабатывают на уровне подсознания большинства американца. По сути дела, эти мифы не входят в основополагающие принципы или «символ веры», но делают эти убеждения такими эмоционально окрашенными. Кроме того, эти мифы подкрепляют идею о непогрешимости Америки186. Вот как выразил эту мысль президент Джордж Буш: «Меня поражает такое непонимание того, что представляет собой наша страна, непонимание, доходящее до ненависти. Я, как и большинство американцев, просто не могу в это поверить, потому что я знаю, что мы – хорошие люди»187.
Как говорится в выработанной администрацией Буша «Стратегии национальной безопасности 2002 года», «в настоящее время Соединенные Штаты обладают беспрецедентной военной мощью и огромным экономическим преимуществом. В полном соответствии с нашим наследием и принципами мы не используем эту мощь для получения односторонней выгоды. Вместо этого мы стремимся к созданию баланса сил, который служил бы на пользу свободы личности: таких условий, при которых любой народ или общество смогут осуществить выбор преимуществ, равно как и трудностей политической и экономической свободы»188.
Вера в американскую непогрешимость, «первородную безгрешность», одновременно очень стара и очень сильна189. Она играет чрезвычайно важную роль в укреплении американского национализма, а также в том, что американцы как народ все менее склонны прислушиваться к другим странам, которые они считают изначально греховными. Эта вера в национальную непогрешимость, как и все подобные убеждения, в значительной степени питает главный грех Америки – грех гордыни, который считается первым смертным грехом, а в средневековой католической теологии