того самого воришку-оборвыша, которому дал монетку с наказом сбить погоню со следа. В руках оборванец держал палку, которую, по всей видимости, и сунул Музе под ноги. Вот как. Оказывается, паршивец изначально был во всем задействован. Более того, все было устроено так, чтобы он, Муза, попал в ту самую улочку, где его подкарауливали. Это была хитро подстроенная ловушка. Сработано не хуже, чем обычно у него самого. Даже, пожалуй, лучше.
Он с подавленным вздохом повернулся на спину.
– Поднимите его, парни.
Грубые руки вздернули Музу на ноги. Человек в коричневой тунике, стоящий перед ним, приподнял его голову за подбородок.
– Кое-кто хочет перемолвиться с тобой словечком, Муза, – с ехидной ухмылкой произнес он.
Тот ответил строптивым взглядом. А затем, оскалив зубы, внезапно плюнул ему в лицо.
– Да пошел ты! – с чувством выдохнул он. – И твой дерьмовый грек, на которого ты работаешь!
Глаза преследователя гневно вспыхнули. А затем он презрительно улыбнулся:
– Если говорить о дерьме, друг мой, то твой хозяин состоит из него целиком.
Он кивнул, и голова Музы скрылась под темным куском мешковины, пахнущей оливками. Затем последовала ослепительная вспышка, и Муза, почувствовав резкую боль, провалился в темноту.
Глава 2
– Эк ты его приложил, – дошел до мутного сознания чей-то голос. – Мог ведь и мозги вышибить…
Муза протяжно застонал и повернул голову. Сквозь приоткрытые веки было видно, что он находится в каменном каземате, освещенном тусклым желтоватым светом. В голове тяжко пульсировало, нутро тяготила тошнота. Он лежал на спине, а пальцы соприкасались с чем-то вроде деревянной столешницы. Попытка шевельнуть рукой дала понять: та прихвачена путами. То же самое и с остальными конечностями. Муза лежал неподвижно, якобы в обмороке, а сам как мог пытался восстановить связность мысли, превозмогая тупую боль в голове. Пульсировала и лодыжка. Тот предатель-оборвыш вспоминался с некоторой обидой, а еще зрело презрение к себе за наивную доверчивость.
– Да я этого ублюдка всего раз по башке и хлопнул, – проворчал еще один голос, по которому Муза узнал своего главного преследователя. – Ничего, будет как новенький, когда очухается.
– Вон, зашевелился… Очнулся, кажется.
По полу зашаркали подошвы, и чьи-то руки, ухватив верх туники, крепко встряхнули Музу.
– Эй, ты! Хватит спать, открывай глаза. Есть разговор.
Муза решил не откликаться и притворился бездыханным. Но не тут-то было: человек снова его встряхнул, а затем отвесил смачную оплеуху.
Муза моргнул и слегка прищурился. Видно было, как склонившийся сверху довольно кивнул.
– Ну вот, ничего с ним не сделалось.
– Тогда не будем больше терять времени. Ступай за Анком.
– Уже иду.
Человек скрылся из виду, и Муза услышал, что открылась дверь и сандалии застучали куда-то наверх. Он повернул