на лестницу взобраться?
Синяя, твердая, шершавая обложка. Золотистыми буквами написано:
Сокровища поэзии.
Книга в хорошем состоянии, ее не назовешь старинной. Все книги содержатся здесь в первоначальном состоянии и при малейшем дефекте реставрируются. Сложно сказать какой это год здания. Я только знаю, что со всех книг они удалены.
Есть только настоящее время, – так сказал мой отец.
Страница 167 находится справа. Первая цитата какого-то писателя из Истена. Дальше еще два поэта из Аларейма. Они распределены между собой на одинаковом расстоянии, оставляя пустое место.
И что я здесь должен был найти? Я хотел захлопнуть книгу, но тут заметил, что оттенок листа отличается от всех остальных. Так, удачно упал свет от окна. Все листы грязновато-то серые, а этот едва заметно отдает белизной. Я сравнил напечатанные строки с остальными. Кажутся одинаковыми, но все же… на той странице, они немного ярче.
⁕⁕⁕
– В той книге ничего нет.
Я прошел в камеру. Том сидит на том же месте, опустив голову. Кофта и носки сложены рядом. Он улыбнулся и, не глядя на меня, сказал:
– Там была цитата одного поэта из Арлена. Как думаешь, можно ли доверять человеку, если ты впервые с ним встретился?
– Это ничего не доказывает, – холодно произнес я.
Так, меня научили. Не хочешь отвечать на вопрос – проигнорируй его.
Том посмотрел на меня и еще шире улыбнулся.
– Что с той страницей? Ее заменили? Или цитату искусно удалили с бумаги? – Том подтянул к себе колени и замер в ожидании ответа.
Я вновь проигнорировал.
– Ясно, значит, одно из двух, – понял Том. – Послушай, мой друг, я расскажу тебе историю. Не историю отношений Истена и Арлена. Потому что правда мне так и неизвестна…
– Боюсь, мне нужно идти.
– Друг? Никто тебя не упрекнет, если ты здесь задержишься. Тем более это твоя работа.
Я не хотел слушать. Боялся разрушить то, во что я верил всю свою жизнь. Меня пугало, что придется что-то предпринять с этим, но готовили меня к другому.
Что Истен и наш Король безупречны.
Взгляд Тома добр и излучает надежду, что я выслушаю, поверю и сумею перенести. Обычно все подчиняются мне. Кто из страха или благоговения, зависти или восхищения. Но только Том проявляет подлинное уважение и как это правильно зовется? Братское участие? Я не знал этого чувства, поскольку братьев и друзей у меня нет. Я подчинился, потому что он вызывал во мне это новое чувство.
Том подождал, когда я удобно сяду на пол, хотя оно не совсем возможно и мой костюм причиняет дискомфорт в таком положении. Я посмотрел на него, готовый слушать:
– Мне было 14 лет. Жил как обычные подростки. Был отец, была мать, и четверо братьев. Все младше меня. Играли возле дома в футбол. Денег хватало только на необходимое, но родители учили быть довольными. Поэтому мяч был настолько потрепанный, что спутать его можно с мусорным мешком… – Том засмеялся, но, к счастью, быстро понял, что не нужно отягощать меня подробностями.
Они