сил, великий. Живший так долго, и словно совсем не поживший.
– В Сумерках буря, Дозоры выставили запрещающие проход артефакты. Она не сможет прийти быстро, – подала голос незнакомка, – Володя? Надо решать очень живо. Я сейчас им займусь, но смогу только немного замедлить уход. У вас есть час, наверное. Это если очень оптимистично.
– Оленька, солнышко, постарайся. Ты можешь почти все, а этот неуклюжий засранец нам всем может еще пригодиться.
Внезапно выяснилось, что Клавдий знаком с говорившей, и даже достаточно близко.
– Ваша компания мне пока мало знакома. А вот Марго… Ради малышки я сотру в пыль все травы этого мира. – Произнесла хозяйка, тщательно ощупывая раненую руку неожиданно сильными маленькими пальцами – освобождаем стол, быстро. Сова и хвостатый, вы будете мне помогать.
Многозначительно переглянулась с Вурусом, тот резко поднялся с корточек у дивана с раненным и вышел, поманив рукой Лера и Ди. Они спешно двинулись следом за ним, покинув уютную гостиную, стремительно превратившуюся в импровизированную операционную.
Клавдий, с ловкостью фокусника составивший остывающий ужин в высокую пирамиду в углу, одним могучим движением переместил массивный стол к пляшущим за стеклом языкам пламени.
– Вспомнил? – хозяйка подняла на него взгляд теплых, вишнево-карих глаз.
– И не забывал. Совсем не изменилась. Привет, сестренка. – Он произнес эти слова неожиданно тихо и нежно. Положил руку ей на плечо – рассчитывай во всем на меня, этот парень лично мне очень дорог.
– Сын?
– Нет – тихо рассмеялся Клавдий, но смех вышел горьким – лучший друг сына. Ученик. Сослуживец, соратник. Да, практически сын.
– Ге? – как и все женщины, она услышала совсем не то, что он сказал, и сама же кивнула себе утвердительно – ну конечно.
– Сможешь? – Клавдий настойчиво возвращал ее мысли к раненому.
– Марго сможет. Я лишь постараюсь его удержать до ее прилета.
В дверь одновременно ввалились вытирающие на ходу волосы одним полотенцем, порывисто дышащие двое: Венди, и Лер. На лице девушки весьма недвусмысленно читалась смесь решительности и негодования. Коренастый Гуло выглядел немного смущенным.
– Как тут у вас? – Девушка резко выдернула полотенце из рук своего напарника, вытерла лицо и принялась быстро заплетать ослепительно белые волосы в тугую косу.
Лежавший на черном диване Лад стал уже ослепительно-белым. Одежду на нем уже растворили магическими манипуляциями. Белая кожа тела отливала красками смерти. Черты лица болезненно заострились, губы были сжаты в страдальческой улыбке. Скорбно нахмуренный лоб. Зажатые глаза – он явно страдал, и боль эта была не только телесной. Болела душа у дракона, болело древнее сердце.
– У людей это состояние называется комой. Все происходит быстрее, чем я ожидала. На грани смерти душа всегда останавливается. Вспоминает. Ему есть что вспомнить. Но времени у нас удручающе мало – ответила им тихо Ольга.
Венди вздрогнула от этих слов и сжала никчемное полотенце в своих руках.
– Вы