вот уже и океан виден целиком, а вот уже и солнце приближается… Великое путешествие свободного от земной жизни существа начиналось для него, и впереди его ждет много неведомого.
Он открыл глаза. Посмотрел на свои руки, улыбнулся. Так, надо успеть доехать до дома до рассвета, чтобы жена не заметила его отсутствия. Завтра надо подписать пару важных документов, провести пару встреч. Пора работать.
Волны с тихим шелестом накатывались на пустынный пляж, по-осеннему бесцветный и голый. Время близилось к рассвету, и серое небо уже расцвечивалось красно-желтым рассветным пламенем. Он машинально поднял воротник вязаного свитера да спустил рукава, спрятав озябшие пальцы; когда те немного отогрелись, достал из кармана помятую пачку крепких «Мальборо» и прикурил от предпоследней спички. Потом вздохнул, повернулся спиной к морю и ушел к своему автомобилю. Это был последний его день здесь.
Слеза 2
После встречи со смертью я
Непременно попаду к дьяволу в ад.
Даже без капли сомнения,
Он будет мне искренне рад.
Посадит за богато убранный стол,
Нальет мне полную стопку крови,
И следя, чтоб ни капли не пролил на пол,
Сурово насупит лиловые брови.
Заведет разговор о своем бытие,
О пытках, о боли, о жаре,
О тяжелом, неблагодарном труде,
К которому его приковали.
“Знаешь, брат, мне так тяжело.
Знаешь, брат, мне очень тоскливо.
Божий свет не видел я очень давно,
Лес да поле, небо, море да нива…”
Скажет так, улыбнется козлиной бородкой,
Меж рогами погладит ладонью.
Рот от крови промоет он водкой,
И будет вновь наблюдать за мною.
А потом он встанет со стула,
Подойдет ко мне жарко и близко,
Поцелует меня в горячие скулы,
И встанет с кресла в новом обличье.
Вот он я, привычный, родной и юный,
Только взгляд стал не мой, а чужой.
Жесткий, жестокий и грубый,
Сильный, с огнем, волевой.
Я пойду сквозь меня в мир боли,
Я останусь внизу дьяволом,
Я насуплю лиловые брови,
Я вернусь в свой уютный дом.
Зыбкий осколок 4. Писатель
Что-то происходит – это он осознает абсолютно точно. Когда солнце заходит, опаляя верхушки вековых елей алым, когда из низин начинает подниматься клубами сизый, густой и липкий туман – тогда-то оно все и происходит. Он не знает, что именно – но что-то исключительно важное для каждого, кто понимает толк в странных происшествиях и вообще в том, что должно происходить на стыке дня и ночи.
И вот он сидит в своей глупой шляпе (так про нее говорила когда-то его подруга, уже давно), кутается в теплый плащ и ждет. Местные обещали, что это хорошее место для наблюдения, но ему все равно неспокойно – а вдруг обманули. Эти жители