мои вороненые доспехи, – Верес приложил ладонь к нагрудной пластине своих черных, отделанных золотом, лат. – А это уже немало…
– Что ж, посмотрим, как они защитят тебя от главного калибра «Врат Иштар»…
– Итак, задачи всем ясны, – подытожил я, решив закончить этот разговор. – Яким и Наэма уводят свои когорты по широкой траектории, генерал Верес – сражается в поединке. Начинаем, дамы и господа…
Мой легион превосходил эскадру Салаха почти на две тысячи вымпелов. Туранский генерал видел, что в построении 1-го «синего» отсутствовало несколько когорт, которые в данный момент уходили в неизвестном направлении. Опытный флотоводец понял, что здесь что-то не так, но ничего не смог поделать – у него физически не было кораблей, чтобы преследовать эти уходящие вдаль группы. Салах отбросил мрачные мысли в сторону и полностью сосредоточил свое внимание на предстоящем бое.
На тактической карте генерал отметил координаты искомого корабля – линейного крейсера, на котором находился Атилла Верес. Именно Атиллу генерал выбрал своей главной целью. Энвер Салах до сих пор оставался под впечатлением от того, что увидел своего врага в рядах северян. Туранец никак не мог понять, что должно было случиться, чтобы Атилла перешел на сторону «Лиса» Дессе.
Когда Энвер Салах посылал вдогонку за Вересом своего лучшего центуриона – Езекию Галата во главе самых быстроходных крейсеров, генерал надеялся что увидит голову Вереса перед собой уже через сутки. Когда же Галат вернулся ни с чем, Энвер был просто в бешенстве. Судьба распорядилась так, что Верес, как трофей достался его врагам из флота Поля Дессе. И вот теперь на этом мерзавце светится знак первого центуриона «синих»… Это просто невероятно!
– В любом случае, сейчас я убью тебя! – вырвалось из уст туранца, когда он внимательно наблюдал за перемещением корабля Атиллы. – Ты должен заплатить за смерть Усема Бадура!
«Синий» и «серый» легионы открыли огонь друг по другу, так начиналось любое стандартное космическое сражение. Выстрелы по большому скоплению кораблей с дальнего расстояния не приносили серьезного урона, но все же свой эффект имели. От плазмы ослаблялась лобовая броня, могли выйти из строя одна или несколько артиллерийских платформ – все это снижало боевые характеристики корабля на последующих этапах боя.
С каждой тысячей километров при сближении двух флотов мощь и точность огня повышались. У кораблей включались в перестрелку орудийные расчеты среднего калибра, уже все имеющиеся на борту пушки работали на пределе своих возможностей. Пространство было освещено и наэлектризовано десятками тысяч выстрелов, разрезающих темноту космоса каждую секунду.
Многие из кораблей первой «линий» не выдерживали такого накала и, либо выходили из строя в «тыл», либо, если не успевали это сделать – погибали под непрекращающимися ударами плазмы. Их место тут же занимали другие корабли, идущие следом, экипажи легионов четко знали свое дело. Каждый командор понимал, что любая брешь в «линии» построения может стать