них. Ну, вот, например тот, что напротив нее наверху. Конец сентября, а он совсем не загорел за лето, значит офисный работник. Может он налоговый инспектор, а может…может он едет домой, а вовсе не отдыхать. С тем же, кто расположился прямо над ней, было сложнее. Она видела его мельком. Лицо незнакомо, но фигуру будто видела где-то или похож просто.
В окне замелькали огни. Какая-то станция. Вот ведь, никуда не спешишь, спи себе, а не спится, хоть глаз коли. Точно станция. Остановились. Интересно, долго будем стоять? Может быть поскладывать строчки? Что б уж точно уснуть. Мысленно улыбаясь, она подняла подушку и полезла в сумку за тетрадью. Тетрадь была старая, затертая и наполненная какими-то листочками. Размеры племянников, квитанции, стихи, рисунки, чьи-то телефоны – чего там только не было. Листочки регулярно выпадали, но она настойчиво вкладывала их обратно. Хотела было вклеить, но все руки не доходили. Вот и в этот раз, стоило ей только вытянуть тетрадь из сумки, как часть листочков веером разлетелась по купе. Так всегда, когда хочешь не шуметь, что-нибудь случится. И это что-нибудь будет скрипучим, шуршащим, звенящим или громыхающим. Громыхнула ручка, но не громко (ковровые дорожки в купе все же здорово), зашуршали листочки совершенно разных размеров и цветов. Пришлось вставать и скрипеть кроватью. Потом собирать разлетевшиеся сокровища. Конечно же, не забыть стукнуться головой о столик, вновь проскрипеть кроватью и замереть на мгновения, слыша, как скрипит верхняя полка. Разбудила все-таки. Но верхний сосед тут же затих, и она перевела дыхание.
Пока собирала листочки, поезд уже тронулся, что, собственно, и стало причиной удара головой. Освещение включать она уже не решилась и, оставив тетрадь на столике, отринула мысль написать что-нибудь в темноте. Решив сочинять про себя, она почти сложила пару строк. Вот только упрямая рифма к слову «аромат» никак не хотела находиться. Сон все же победил.
4
Он лежал с закрытыми глазами. Колеса поезда так громко стучали, что сна не было, несмотря на то что усталость, казалось, свалит его.
Мышцы гудели после тяжелого дня. Суета, сборы, метание, закругление тысячи дел перед поездкой. И ведь, как всегда, именно в этот день ты понадобишься всем знакомым, даже тем, которых уже сто лет не встречал. И, конечно, всем срочно. А потом, конечно, пробки – и на вокзале чуть ли не в последнюю минуту. Но вот долгожданная ночь, поезд едет, вагон качает. И не спится, будто все еще бежишь куда-то, решаешь что-то.
Попутчики. Пожилая женщина, девчонка, мужик. Почти полный набор. Как хорошо, что вечерняя посадка. Не нужно знакомиться. Почему-то смущали его первые минуты знакомства в поезде. Вот только узнал человека и тут же спи с ним рядом. Странно. Небезопасно. Неуютно.
Но завтра придется… Эх, завтра будет завтра.
По скрипу койки внизу было понятно, что не спалось не только ему.
Девчонку ему рассмотреть не довелось, выходил, когда она садилась, а после она вышла. В общем, не видел.
И вдруг, непонятно от бессонницы что ли, стало любопытно,