или каждого по отдельности… И ничего, видишь, все живут, никто никого не изничтожил, а громкие слова лишь сотрясают воздух и разносятся по воде. Ты думаешь, чернь бросит всё и побежит накалывать нас на вилы? Или герцог спустит на нас свою армию? Люди слабы и смешны, и сами это знают. Им обидно, они хотят сравняться в мощи с Повелителями Стихий, не подозревая, что и сами могут очень многое. Так было… Прости, я задумалась. Так что не бойся, меня ты не обидишь, даже если будешь громче всех кричать: «Топить кхарей!!!» Во-первых, это будет ложь, а во-вторых, кхары не тонут.
– Почему вы решили, что я буду так кричать?
– Это я к слову. Я не люблю Магнификат по своим причинам, которые тебе знать не следует. Кто сейчас Верховный Магнифик?
– Отец Теодорий.
– В миру Тодоре Ксанти.
– Откуда вы знаете? – Рилмок был искренне поражён. Мирское имя Верховного Магнифика было неизвестно даже ему, а он провёл в библиотеке Цитаделлы множество дней и ночей.
– Я живу дольше тебя. Что ж, это неплохой выбор. Ему должно быть, лет шестьдесят?
– Шестьдесят два.
– Да, значит, это именно он… Ладно, неважно. Расскажи мне о себе.
Глаз Алейт упёрся в Рилмока. Она смотрела на него так, словно хотела подтвердить какие-то свои догадки, и от этого становилось не по себе. Рилмок сглотнул. Ослушаться было невозможно. Фиолетовый глаз словно парализовал волю, заставляя произносить слова, которых сам Рилмок почти не слышал.
– Я родился в Таринге, в семье кузнеца. У меня шесть братьев и одна сестра, я самый старший. Мой отец содержит кузницу, а мать шьёт на заказ. Наша семья совсем небогата…
– Поэтому ты пошёл в Магнификат. – Слова кхары звучали как приговор.
– Нет… Отец отдал меня туда учиться грамоте, потому что наш священник сказал ему, что из меня может выйти толк, если вовремя взяться за дело. А я был хлипким, и помощи в кузнице от меня было мало. Да и в семье лишним ртом меньше.
– Это ты сам так решил?
– Нет, всё решили отец с братом Виллимом. Да и матушка была не против.
– Не против того, что больше никогда не увидится с сыном? Сложно поверить. Хотя людские взаимоотношения для меня всегда были загадкой. Ты знаешь, что за каждого мальчика Магнификат платит его семье двести квартиалов единовременно в качестве компенсации за потерю возможного кормильца? Не знаешь. Ну хватит таращиться. Да, тебя продали как корову или, скажем, коня, хорошего коня, породистого. На эти деньги твоя семья сможет жить несколько лет. Без лишнего рта. – Кхара говорила скучным голосом, но мигательная перепонка так и дёргалась, выдавая волнение. Рилмок не верил своим ушам. Его продали? Продали в Цитаделлу, чтобы семья не голодала? Да, он стал хорошим учеником, быстро постигал все науки и к восемнадцати годам стал помощником ментора Гокка. А если бы не стал? Что тогда бы с ним было? Алейт говорила правду, это Рилмок отчего-то знал совершенно точно, и правда эта не нравилась ни ей, ни ему. Рилмок вспомнил