так расскажешь, как ты оказался возле моего дома прямо с самого утра? – интересуюсь я, а Дима заметно поникает от этого вопроса.
– Да я в принципе рассказал уже. Нужно было проветриться, а мозг, видимо привёл меня в последнее запомненное место, сюда. – Хмурится, о чём-то думая. Я даже вполне верю в то, что он приехал на автопилоте. Что-то явно гложет парня, но я не хочу об этом спрашивать. Или хочу?
– А дрался с кем? – киваю на его сбитые костяшки, которые теперь более отчётливо видны, когда он сжимает в руках стакан.
– С боксёрской грушей, – усмехается, – держу себя в форме.
Да это я уже и так заметила. Но всё равно поставила перед ним испечённые вчера булочки.
– Будешь?
– Конечно! – воскликнул парень и, схватив с тарелки булку, вгрызся в неё зубами. – Ммм… Божественно! Кажется я лет сто не ел.
– У меня ещё суп есть, – зачем-то говорю я.
Я что, решила подкупить его едой? Путь к сердцу мужчины и всё такое? Так мне б не к сердцу, мне бы к телу…
– Нет, боюсь не успею, мне на работу уже пора выезжать. – Дима берёт вторую булочку.
– Доброе утро! – раздаётся с лесенки над нашими головами. Это проснулась моя младшая, Ксюша.
– Доброе утро, Ксения. Чай будешь? – спрашиваю я у дочери, и маленький слоник без ответа сбегает по ступенькам и занимает место на диване рядом с Димой.
– Давай свой чай, – говорит она и берёт булочку, – а Вы кто? – обращается она к своему соседу по дивану.
– Дима, – отвечает парень, – а ты кто?
– Ксюша, – отвечает ребёнок и переключается на чай, который я поставила перед ней.
– Дядя Дима, – встреваю я в разговор и делаю акцент на слове дядя. Ребёнок должен соблюдать субординацию.
Дядя Дима что-то пробурчал про старость, но встревать в мои методы воспитания не стал. Хорошо, хоть у ребёнка не возникло вопроса, что дядя Дима делает в семь утра у нас на кухне.
– Доброе утро! – Снова послышалось у нас над головами и вниз сбежала вторая моя дочь, та, что просыпалась ночью.
– Юлька, садись есть булочки! Смотри как много мама напекла! – затараторила Ксюша, приглашая сестру к столу. Между ними разница всего в два года, но в их возрасте это очень ощутимая пропасть.
– Ксю, я же на диете! – пыталась сопротивляться Юля, – А вот чай буду. – говорит она и берёт себе кружку и чайный пакетик. Всё-таки десять лет – прекрасный возраст, ребёнок начинает становиться самостоятельным.
– А кто у меня сегодня ночью вкусняшки выпрашивал? – хитро прищуриваюсь я.
– Самая настоящая женская диета, – засмеялся Дима. – Днём ты её держишь, а ночью сметаешь пол-холодильника.
Уже налившая себе чай Юлька нахмурила брови, о чём-то подумала и взяла булку.
– Ладно, уговорили. У меня впереди будет целая жизнь, чтобы сидеть на диетах, – она принялась уплетать лакомство.
– С вами, девчонки, конечно, хорошо, но мне пора собираться на работу. – Дима вышел из-за стола.
– Ты так пойдёшь? – спрашиваю я. Он лишь только