И она не понимает, что делать. Дальше так продолжаться не может.
Наконец Катя решается подойти к дверям. Она тянется к дверной ручке, но лысый мужик материализуется прямо перед ней.
– Просыпайся, моя хорошая, – говорит он.
– Но я не сплю.
– Открывай глаза.
В следующий миг все тело Кати пронзает дикая боль.
Катя открывает глаза. Она снова на Каштановой улице, на противоположной стороне от дома из красного кирпича. Вокруг никого, двери закрыты. Ветер бесшумно теребит листья на дереве рядом с ней.
– Дом-убийца… – слышит Катя тихий шепот за спиной и оборачивается.
На лавочке сидит лохматый бомж. У него только один глаз, второй он протирает серым платком, потом вставляет его в пустую глазницу и повторяет:
– Дом-убийца. Красивый, правда?
– Почему дом-убийца? – спрашивает Катя.
– Потому что он убивает, – отвечает бомж.
На секунду Катя отворачивается от этого странного человека, чтобы еще раз посмотреть на дом из красного кирпича. А потом обнаруживает, что бомж исчез.
«И плевать!» – думает Катя со злостью и решительно подходит к подъезду. В стеклянных дверях за ее спиной снова появляется силуэт человека в маске.
Катя резко разворачивается, и они оказываются лицом к лицу.
– Проснись! – повторяет он.
Катя хочет его оттолкнуть, но руки не слушаются.
– Давай, девочка, ты можешь! Проснись!
– Я не понимаю! – кричит Катя.
И тут боль возвращается. Веки становятся тяжелыми, она пытается моргнуть, перед лицом близко-близко – человек в маске. Он подбадривает: «Давай просыпайся, просыпайся!» И Катя просыпается.
Она смотрит по сторонам. Белый свет режет глаза, но все-таки можно различить – Катя в больничной палате, к ней тянутся какие-то трубки и датчики. Высокий, плечистый мужчина с лысиной, в белом халате и медицинской маске стоит рядом. У него на шее болтается бейджик с красным крестом.
– Ну вот! Проснулась, моя хорошая! Молодец! Я Виктор Петрович, твой врач.
Катя ничего не понимает: какой врач? Почему она здесь? Она хочет задать ему все эти вопросы, но чувствует, что в горле у нее трубка.
– Тихо, тихо… Сейчас все достанем. Тебе станет полегче. Не волнуйся. На тебя упал кусок бетонного козырька у входа в офис. Помнишь, как шла на работу? Здание очень старое, давно не реставрировали. Вот кусок и откололся. А тут ты. Тебя и пришибло. Слава богу, не насмерть. Но в коме пролежала почти неделю.
Катя смотрит на белый, гладкий потолок больничной палаты. Трубку из горла вытащили, но говорить она пока еще не может. Вокруг хлопочут врачи, меняют лекарства, делают уколы, но ей все равно. Может быть, побочное действие от препаратов?
Катя все думает, как интересно вышло: ее мозг не заметил, что она отрубилась? В жизни она, пришибленная куском бетона, упала на асфальт, ее погрузили в «скорую помощь» и отвезли сюда. А сознание будто бы не зафиксировало это. Только музыка в момент удара прервалась на секунду, и Катя продолжила жить дальше – ходила