Подумать только, он столько раз касался ее, уходя на прогулку или процедуры, и не обращал на это внимание. А покидая свое временное пристанище, вдруг обжегся. Не только пламя может делать больно. Это словно предупреждение. Будто знак не выходить за дверь. Хотя, может, стоит считать это за точку отсчета? Он где-то читал, что резкий звук способствует запоминанию предшествующей ему информации. Может быть, и прикосновение способно на это? Если так, то он запомнит этот момент. Обязательно запомнит то мгновение, когда он выходит и начинает снова жить.
Бросает еще один взгляд в зеркало справа от двери. Внешний вид должен быть безупречен. Ничто не должно напоминать, что всего полчаса назад он числился пациентом этой больницы. Он выздоровел и вновь может вернуться к своей привычной жизни. Все действительно прекрасно. Внимательно ведет взглядом снизу вверх: обувь, джинсы, футболка, рубашка, прическа, ухмылка. Все аккуратно и… Резко возвращается к лицу, но выражение спокойное. Нет и намека на увиденное всего секунду назад.
«Ладно».
– Пора, – шепчет самому себе и толкает прямоугольный кусок пластика, выходя в коридор.
Путь до двери казался трудным? Что за чушь?! Вот теперь действительно трудно. Его ноги словно приросли к полу. Слишком тяжелые, чтобы оторвать и сделать хоть шаг вперед. Буквально в паре метров стоят родители. Они пришли встретить его. Пришли помочь вернуться в этот мир вновь. А он не может сделать ничего. Стоит. Просто стоит и смотрит.
Мама… Ее он любит больше, чем кого-либо. Ею он дорожит больше, чем любой ценностью мира. В ее глазах слезы, которые она даже не пытается скрыть или стереть платком. Она роняет их, никого не стесняясь. Всегда жизнерадостная и сияющая. Она все также прекрасна. Даже усталость, тени под глазами или небольшие морщинки не портят ее. Но от этих слез становится больно. Да, это слезы радости, но… Сколько ей пришлось выплакать до этого момента? Она ведь не скажет. Она не скажет, а Майк понимает – много.
Папа… Отец… Даже сейчас он лишь спокойно улыбается, приобнимая свою возлюбленную. Но Майк знает, что это спокойствие держится за счет железной силы воли. Отец не робот, он так же испытывает чувства, но привык проявлять их, только когда рядом нет никого. Он опора и поддержка для семьи в трудную минуту и не может позволить себе расклеиться в тот момент, когда в нем нуждаются больше всего. Майк уверен, что мама не видела слез отца. Но они есть. Он, так же как и она, плачет, только его слезы невидимы.
Дорогие.
Любимые.
Самые лучшие.
И только его.
Как же хорошо, что он их не забыл. Какое счастье помнить каждое мгновение, проведенное с ними. Теперь он понимает… осознает тот ужас, который мог с ним произойти. Он мог их забыть. Навсегда. А если бы и вспомнил, то вернуть былые отношения, чувства… было бы просто невозможно. Они могли стать чужими друг для друга. Просто люди, которые живут вместе для сохранения былой семьи и зовут друг друга «мать», «отец», «сын». Хотя бы здесь жизнь не была к нему жестока.
Поборов