еле успокоила девочек, сказав, что тут ничего про охоту нет, а только про зверей. Тут же обе сели и стали смотреть спокойно. Можно подумать, такие кисейные барышни, боятся вида крови – да как бы не так! Они просто любят охотиться сами и не выносят конкуренции.
У девочек возникли странные причуды. Они теперь не хотят смотреть мультики – или Маха не хочет, или они не могут договориться, какой смотреть – и просят ставить им фильмы про природу. Но и тут бывают накладочки – если там слишком хищные животные, девочки поднимают визг. И вчера вечером папа поставил им фильм про панд, причем не в дикой природе, а в питомнике. Новорожденные панденыши в кувезах – что-то мне это прямо напомнило. Видимо, девочки тоже почувствовали родственную душу, и весь день бредят пандами. К тому же Маха внезапно захотела научиться шить, и я заказала им по набору для шитья – Махе панду, раз такое дело, а Таня сама выбрала себе дракона. Там пластиковая иголка, пусть учатся.
А еще Маха наконец научилась сидеть по-турецки. Достижение!
Девочкам подарили книгу про домовят и пачку журналов про животных. Книгу они не успели даже посмотреть, сразу набросились на журналы, читали и разглядывали их весь вечер, и уговорились лечь спать только при условии, что всю пачку я поставлю у них в комнате. И в восемь утра они обе подскочили и снова вцепились в эти журналы. И даже в Мед-Амко Таня один журнал с собой взяла и читала его всю дорогу туда и обратно. И обе теперь хотят лемура в качестве домашнего животного. Я им ответила, что у нас их уже два, больше я не потяну.
Маха свешивается через перила лестницы и говорит загадочным шепотом: «я стала призраком! Поэтому я так говорю!» Если еще посильнее свеситься, то можно и в самом деле стать призраком, тут дело такое.
Таня вычитала в журнале, как можно сделать волка из носка, но мне этот способ не понравился – там нужна картонка от яиц, а мы их сразу утилизируем. Но идея сшить из носка зверя так прочно внедрилась в сознание девчонок, что пришлось сшить из таниного дырявого носка зайца. Маха весь процесс пошива стояла рядом и сопереживала, и уносила обрезки ниток в ведро. Сказала: «довольно неутомительное занятие – смотреть и помогать матери!» И хулиганила, а на мои призывы к порядку говорила протяжно и нежно: «я все понимаю, мама!» Понимаю, но не прекращаю беспредел – в этом вся Маха, конечно.
Зайца присвоила Маха и назвала Васей, и сразу же начала учить его танцам. А для Тани остался второй носок из пары, и мы что-нибудь с ним тоже придумаем. Таня попросила «кого-нибудь из псовых», и наверняка будет учить его загонной охоте.
Маха шагает назад, в какой-то момент пошатнулась и стала падать, я поймала ее за руку. Маха с опаской оглянулась, чтобы посмотреть, куда бы она упала, а там стол, а на краю лежит мой телефон. Маха: «зря ты тут телефон положила, еще упадет разобьется, не дай Бог!» То, что Маха упадет разобьется, это для нее не проблема, то ли дело телефон!
Я делаю упражнения, Маха говорит: «конкурс-то уже давно закончился, а ты