стоявшие близко к народу и разделявшие его страдания /1/.
Главную силу этой народной войны составило крестьянство, которое грабили не только разбойничьи шайки солдат, рыскавшие по деревням в поисках случайной добычи, налоговые чиновники, новые сеньоры-англичане /1/.
В лесах Нормандии действовали сотни партизанских отрядов. Малочисленные, подвижные, трудноуловимые, они держали англичан в постоянной тревоге. Их тактика была обычной для народной войны в тылу врага: засады на дорогах, перехват курьеров, охота за финансовыми чиновниками, нападение на обозы и мелкие отряды, налеты на гарнизоны, размещенные в небольших городах и слабо укрепленных замках. Во многих таких отрядах от каждого нового бойца требовалась добровольная присяга в том, «что он будет всеми силами вредить англичанам и воевать с ними»/1/.
История Робин Гуда повторялась в укрупнённом масштабе, только теперь англичане и франко-нормандцы поменялись местами.
Английские власти обрушили на партизан жестокие репрессии. Устраивались карательные экспедиции, прочесывались леса и проводились массовые казни. За голову каждого партизана назначалась награда; выплачивалась также награда и за тех, кто давал «лесным братьям» убежище или оказывал им помощь. «Но, – как писал один хронист, – на месте одной отрубленной головы тотчас же вырастали три других» /1/.
Значение партизанской войны в Нормандии и других оккупированных провинциях французского Севера не сводилось к тому непосредственному ущербу, который наносился английской армии боевыми действиями партизан. Еще важнее было то, что война в тылу постоянно оттягивала на себя часть английских сил и распыляла их. Оккупационные власти были вынуждены держать в тыловых крепостях большие гарнизоны, а крупные города, где также действовали тайные группы патриотов, были забиты солдатами. Под постоянной угрозой находились коммуникации, для охраны которых требовались немалые силы и средства. В итоге темпы продвижения англичан к югу, на свободную территорию, все более замедлялись, пока, наконец, в 1425 г. в боевых действиях не наступило затишье /1/.
Осенью 1428 г. политическая карта Франции выглядела пёстро. На севере господствовали англичане, занимавшие Нормандию и Иль-де-Франс. В их руках находились также земли на юго-западе, между побережьем Бискайского залива и Гаронной. Союз с герцогом Бургундским, войска которого заняли Шампань и ряд городов Пикардии, передал под их контроль восточные и северо-восточные районы. Зона англо-бургундской оккупации не была сплошной, внутри нее имелись небольшие и немногочисленные островки свободной территории. Одним из таких островков была крепость Вокулёр с тяготевшими к ней деревнями, расположенная в глубоком бургундском тылу, на левом берегу Мааса. Этот район и был малой родиной Орлеанской Девы /1/.
Рис. 1.3. Владения англичан во Франции в 1428 г. /1/
Осада