жалобно всхлипнула, пока мужчина продолжал пить мою кровь. Жадно и больно, как самый настоящий хищник, дорвавшийся до желанной добычи.
Я не знала, сколько это длилось по времени. А потом вдруг прекратилось.
Дрейг оторвался от меня, отшатнулся, упав рядом и тяжело дыша.
Рана всё продолжала гореть. Как клеймо. А следом пришла другая, запоздалая мысль, от которой внутри всё похолодело.
Яд дрейгов…
Не знаю, откуда взялись силы. Может, всё дело в шоковом состоянии или ужасе, которые накатили волной, заставив очнуться.
Поднялась на ослабевшие ноги, пошатываясь и цепляясь за предметы и стены, направилась к небольшому зеркалу, которое висело в углу.
Мне было плевать на то, что платье опять сползло с плеч, и лишь моя дрожащая рука, судорожно сжимающая ткань, не давала ему вновь открыть грудь.
Я подошла к зеркалу вплотную, остановившись, лишь когда упёрлась в стоящую на полу тумбочку бёдрами.
Подняла левую руку, правая продолжала удерживать платье на груди, и убрала волосы, чуть наклоняясь и обнажая шею и ранку на ней.
Не просто ранку. Это была самая настоящая рана с красными потёками крови, которые сползли ручейками к плечу, и припухлостью на коже со рваными следами от зубов.
Как бы страшно и жутко это всё ни выглядело, но испугало меня другое. От раны в разные стороны тянулись фиолетовые нити сосудов и капилляров. Словно их окрасили в тёмный цвет, который с каждой секундой занимал всё больше пространства.
Так вот, значит, что происходит с тайрифи после того, как они попадают в лапы дрейгам. Те просто присасываются, пьют кровь, а потом травят жертву своим ядом.
Слабость разом навалилась на плечи. Чтобы не упасть, я схватилась рукой за столешницу и мотнула головой, пытаясь прийти в себя. Не вышло.
Я умру. Совсем скоро. Умру, и Айрин, моя маленькая девочка, останется совсем одна в этом мире! А мне… Проклятье, я же не оставила ей ничего. И никого. Никто не заберёт её, не поможет. Глупо было бы рассчитывать на мать или подставного жениха. Им всем плевать на Айрин.
Денег нет, все сбережения, накопленные за те годы, которые я играла в невесту, ушли на лечение, квартиры нет, через месяц закончится взнос за аренду и вещи просто выкинут на улицу. Ничего нет.
Когда она выздоровеет – а я не сомневалась, что дрейг сдержит своё слово, – Айрин некуда будет идти, и останется лишь приют.
– Прости, – прошептала чуть слышно, медленно опускаясь на пол.
Прости меня, маленькая. Прости, что не смогла быть рядом и смотреть, как ты вырастешь. Прости, если сможешь.
Но ты будешь жить! За себя и за меня!
Это были последние мысли, прежде чем я окончательно упала на пол и отключилась, дрожа от огня, который, опалив рану, стал подбираться к сердцу.
А'Рэ Элгар Форр
Это было гораздо больнее, чем во время первого оборота. И слаще.
Как описать состояние, когда тело корёжит от боли, в то же время каждая клеточка взрывается от восторга? Какие слова подобрать, когда всё сознание меняется, а резерв увеличивается? Немного, всего