клинок, Нолей отпрянул и охнул, зажимая рану в боку. Кровь полилась сквозь пальцы.
Егор Шмаков, более известный как Кальмар, навалился на беглеца, сшиб его на землю. Он не произнес ни звука, и Нолей как-то понял, что противник не хочет привлекать к себе лишнее внимание. Видимо, поэтому он и стрелять не стал, решив действовать ножом.
– Вот я тебя и достал, чукча, – зашипел моряк. – Теперь ты мне за все ответишь.
Он резанул Нолея по лицу и тут же зажал ему рот свободной рукой.
– Сейчас я тебя буду дырявить, как ты моего друга дырявил… Слышишь меня, чукча? Понимаешь меня?
Кальмар оскалился, поиграл ножом перед глазами слабеющего противника. Предупредил:
– И не надейся сдохнуть раньше времени!
Нолей как-то ухитрился вывернуть одну руку. Пальцы его ткнулись в холодный металл, но охотник не сразу понял, что это оружие. А когда понял, нащупал что-то, похожее на спусковой крючок. И всей силой, что у него еще оставалась, надавил на него.
Над головой Кальмара грохнул выстрел, волосы и кожу опалило пороховыми газами. Он свалился на землю, не понимая, что произошло. Нолей воспользовался этим и рванулся вперед – к своим товарищам.
– Ах ты! – проревел Кальмар и, махнув ножом, рассек беглецу бедро.
Нолей закусил губу. Он уже понял, что не сможет уйти. Но и сдаваться он не собирался. Перевернувшись на спину, охотник ударил здоровой ногой рассвирепевшего врага. А потом схватил подвернувшуюся под руку палку, приподнял голову, теряя сознание от боли, и, не целясь, ткнул ею перед собой.
Кальмар в этот самый миг подался вперед, намереваясь вспороть живот Нолея. Сухой острый сук вонзился ему в глаз, пробил глазницу и вошел в мозг.
Кальмар дернулся дважды – и испустил дух.
Автомат сам лёг Нолею в руку.
Беглец поднялся, опираясь на оружие. И, теряя сознание, сделал несколько нетвердых шагов.
Он хотел прийти к друзьям. Но вывалился из кустов на поляну, где залег вражеский отряд.
Ромка Капустин бросился Нолею навстречу.
Стас Глебов попытался остановить его – не успел.
Мичман Теребко испуганно завопил. И кто-то из моряков не выдержал – первым спустил курок.
Пули срезали Ромку – он упал Нолею в объятия, и уже вместе они повалились на родную мягкую землю, заливая её живой кровью.
Тяжелый дротик вылетел из кустов, ударил в горло приподнявшегося Ваху Горбатого – тот захрипел, забулькал, плюясь кровью, хватаясь за отполированное древко охотничьего копьеца, застрявшего в позвонках.
– Огонь! – заорал Кира Баламут, выдергивая из кармана «разгрузки» ручную гранату. Раскрученное до свиста боло едва не раскроило ему голову – оно пролетело в паре сантиметров от виска и намоталось на тонкую березку.
Со стороны охотников что-то жахнуло – огонь выплеснулся метров на шесть. И обожженный, ослепленный Фома Сказочник, вопя, покатился по земле, пытаясь сбить пламя.
Ухнул взрыв гранаты. И почти сразу гулко и страшно застучал пулемет – это Матвей и Костик Щербатые, успевшие окопаться, запустили свою смертоносную машину, секущую ветви и срезающие целые