Израиль за многолетнее содействие взаимопониманию между христианами и евреями. Основанный ею «Институт женщин сегодня» не только это, – сказала помощница, имея в виду семинар по написанию журналов, – в нем есть классы по обучению женщин их законным правам. И классы профессионального обучения рабочим специальностям. У сестры Трэкслер самые разные проекты.
Помощница улыбнулась.
– О ней ходит поговорка. Сестра Трэкслер похожа на ржавчину. Она никогда не отдыхает.
Когда сестра Маргарет Берк, психолог, начала консультировать женщин в окружной тюрьме, она и сестра Трэкслер иногда сравнивали записи о своих начинаниях, а также об отдельных заключенных. Патрисия Коломбо была естественной темой их разговоров.
– Когда я впервые о ней прочитала, – призналась сестра Трэкслер, – я была потрясена. Обвинения против нее были невероятными и немыслимыми.
– Да, – согласилась сестра Берк. – Жестокость преступления не умещается в голове.
– Честно говоря, мне подумалось, что если ее признают виновной, я вряд ли смогу ее простить, – призналась сестра Трэкслер.
– Случись такое с моими близкими, не знаю, смогла бы я с этим справиться. Патти просила о консультации?
– Нет, – сказала сестра Берк. – Я хотела бы, чтобы она ко мне обратилась, я хотела бы попытаться ей помочь. Если она виновата, то сейчас она несет невообразимое бремя.
– Вы хотите, чтобы я посоветовала ей обратиться к вам за консультацией? – предложила сестра Трэкслер. – Мы не близки, но она в моем семинаре по написанию дневников. Иногда мы болтаем.
Сестра Берк отказалась.
– Не стоит. Думаю, что в ее случае она скорее всего откажется от любого предложения помощи и включит все свои защитные механизмы. О помощи она должна попросить сама. Сначала она должна признаться самой себе, что помощь ей нужна, а потом она должна о ней попросить.
– Как вы думаете, она попросит? – спросила сестра Трэкслер.
– Да, думаю, попросит, – ответила сестра Берк после минутного раздумья. – На это ей потребуется время.
На это потребовалось тринадцать лет.
Когда сестра Берк увидела Патрисию Коломбо, проходящую через комнату для свиданий в исправительном центре Дуайт в 1989 году, она ее не узнала. Только после того как Патрисия открыла двери в маленький отдельный кабинет со стеклянным окном, сестра Берк поняла, что это она. Девушка из окружной тюрьмы была ребенком с детским лицом, а перед ней стояла женщина за тридцать с взглядом зэчки: пустым, жестким. Когда она вошла, сестра Берк улыбнулась и протянула руку.
– Что ж, Патти, мы наконец встретились. Как ты?
– Спасибо, сестра, я в порядке. Не могли бы вы не называть меня «Патти»? Я предпочитаю «Триш».
– Конечно. Когда ты перестала называться «Патти»?
Началось деликатное прощупывание.
– Несколько лет назад.
– Тебе больше не нравится имя «Патти»?
– Нет, терпеть его не могу. Я никому не позволяю называть меня «Патти».
– Понимаю.
Не