Разумеется, черепа были ненастоящие, но впечатление они производили. Кажется, пирамида символизировала потери, понесенные разными расами Фаркрайна, во время многочисленных войн. На берегу моря был установлен скелет гигантской овцы, с черепом, из которого торчали резцы, похожие на кривые сабли. Скелет опирался на три ноги, а четвертой указывал путь кораблям, идущим из Петронелла в Шейну. Говорят, гости, прибывшие по морю, завидев такую саблезубую «овечку», не желали покидать каюту. А сколько «черепов» использовалось в оформлении стен, дорожных указателей – не счесть.
Те кладбища, где упокоились жертвы сражения у Синих вод – и победители, и побежденные, давным-давно проросли травой и деревьями, превратившись в огромные парки, окружавшие город. В одном из парков высилась огромная скульптура, изображавшая гворна – металлурга, отправлявшего крошечного сынишку на завод. Не сказать, что композиция была верхом скульптурного искусства, зато, хотя бы она не изображала череп.
Вообще, гворны очень любили все монументальное, начиная от зданий и заканчивая скульптурами. Отчего, сказать сложно. Может, демонстрировали свои возможности? А может, им просто нравилось все крупное?
Данут где-то читал, что гворны без ума от камней, но не особо любят деревья, а к цветам вообще равнодушны. Опять-таки – это оказалось заблуждением. Деревья росли вдоль улиц, отделяя пешеходную зону от зоны движения транспорта. Кстати, движение самобеглых повозок и колясок, имевших двигатели, в самом городе было строжайше запрещено (они довольствовались окружным шоссе, проложенному к заводам и портам), а жителям разрешалось ездить только на трехколесниках, приводимых в движение собственными мышцами. Такие средства передвижения отчего-то назывались «водомерками», хотя ничего общего с насекомыми, скользящими по поверхности воды не имели. Жители Скалена старались засадить цветами всё свободное пространство, а еще обожали проводить эксперименты. Данут, гуляя по одной из улиц, не смог разобрать – что же такое перед ним? Кора на дереве была березовой, а вот листья больше напоминали тополиные. Мэтр Юсиаш любезно подсказал, что это специально выведенный для города «березотополь», сочетавший преимущества обеих видов деревьев – вбирает в себя отходы металлургического комбината из атмосферы, но в отличие от тополя, чья жизнь насчитывает всего семьдесят-восемьдесят лет, «березотополь» живет почти триста, а то и четыреста.
По вечерам из широко распахнутых окон домов доносилось пение. Особенно Дануту понравилась песня о двух молодых гномах, работающих на металлургическом заводе. Один из них был кузнецов, и его борода была опалена пламенем, а второй трудился токарем, в бороде которого всегда застревала металлическая стружка. И у них была гномелла, которую оба любили, звали замуж, но девушка не могла выбрать, кто ей больше нравится – тот, что с опаленной бородой, или тот, что со стружкой? Втроем