нательный серебряный старинной работы. Матушка надела его на Алексея с благословением, провожая сына на военную службу. Так и не снимал его капрал никогда, кроме походов в баню.
На какое-то время воспоминания и Авиновы отвлекли Алексея от мрачных мыслей о Кати, но тут Сергей спросил:
– А ты чего нос повесил? Опять беда на любовном фронте?
Алексей кивнул:
– Крупный конфуз у меня с подполковником в четверг вышел. Чуть не побились с ним. Не хочет меня даже слушать старый чёрт. К Катеньке и приблизиться не могу.
– А пробовал?
– Ездил к ним домой вчера вечером, думал, подостыл подполковник. Надеялся, что супруга его образумила.
– И что?
– С порога выпустили на меня денщика Елизара с ружьём. «Убирайся, – кричал, – охальник, пока грех на душу не взял!»
– Во как? – Александр приподнял бровь. – Э-э, брат, так это они цену набивают. Видать, хотят девицу свою под венец поскорее, а не просто так… Жениться тебе придётся, чтобы к Катеньке приближаться, – хмыкнул он.
– В том-то и дело, что я просил руку и сердце Кати, а отец словно белены объелся! Орёт, слюной брызжет, чтоб я и думать забыл.
– Так может, у неё жених есть? – поинтересовался Сергей.
– Нет никого, она сама сказала, – вздохнул Алексей. – Мы любим друг друга, а тут… Жить без неё не могу!
– Слушай, ты только не раскисай, – старший Авинов неожиданно посмотрел на Алексея с сочувствием. – Погоди немного, не лезь на рожон, пусть всё утрясётся. Вам с твоей Катенькой, может, препятствия только на пользу пойдут. Заодно чувства проверите. Скоро Страстная седмица, в строгий пост страсти поутихнут, подполковник подобреет. А после Воскресения Христова на праздничной неделе в самый раз бухнуться ему в ноги и просить руки дочери. Кто ж в такой светлый праздник откажет?
– Сашка, дай я тебя расцелую за хорошие мысли! – Алексей с благодарностью посмотрел на друга.
– Но-но! С караульными не балуй! – Тот снова выпятил грудь и подмигнул Алексею. – С тебя завтра по кружке пива нам с Серёжкой.
Алексей не преувеличивал, когда говорил, что накануне вечером у дома Кайсаровых его встретил вооружённый Елизар. Разгневанный Панкрат Васильевич строго-настрого приказал денщику не пускать капрала Громова даже на порог и пригрозить оружием, если тот будет настаивать.
– Неужто прям стрелять в него? – выпучив от страха глаза, спрашивал старик. – Что ж он за злодей такой?
– В него не надо, – подполковник спохватился, что в желании уберечь дочь от кавалера, может зайти слишком далеко. – Так, пальнёшь в случае чего в воздух для острастки.
Кати в это время находилась в своей комнате и, к счастью, не слышала этот разговор, иначе у неё бы точно остановилось сердце от страха за любимого. На вчерашнем семейном совете, где Кати присутствовала в качестве